Завещание крестоносца. Наталья Александрова

что коллектив терялся в догадках – с чего шеф каждое утро такой злющий? Не может же человек все время вставать с левой ноги.

      В конце концов, все просто смирились с этим, как смиряются с плохой погодой. Поэтому Алена удивилась только повышенной злобности в сегодняшнем голосе шефа и стала судорожно припоминать, в чем могла провиниться.

      Все документы по действующим страховкам у нее в полном порядке, текущие платежи поступают исправно, портфель договоров один из самых больших в компании… Казалось бы, шеф должен быть доволен. В чем же дело?

      – Кортнева, я жду! – прогремел динамик.

      Интонация шефа не предвещала ничего хорошего. К тому же он назвал ее по фамилии.

      Перед клиентами шеф всячески старался демонстрировать хорошие манеры, а чтобы не потерять форму, практиковался на своих сотрудниках, обращаясь к ним исключительно на вы и по отчеству, а когда был особенно доволен (что случалось очень редко) – по имени, как к друзьям или членам семьи. Он так и говорил: «Мы – это одна большая, дружная семья».

      Но вот когда он называл сотрудника по фамилии и обращался к нему на ты – держись! Это означало, что тебя ждет жестокий разнос.

      – Кортнева! – рявкнул динамик. – Ты что там – умерла? Сколько можно ждать?

      Алена схватила папку с текущими договорами, мимоходом посмотрела на себя в зеркало, висевшее в простенке, и влетела в кабинет директора, пытаясь придать лицу спокойное выражение. Не получилось.

      – Извините, Лев Львович… – проговорила она торопливо, усаживаясь напротив него. – Я подбирала документы…

      – Я тебе что – разрешил сесть? – Шеф поднял на нее мрачный взгляд из-под густых бровей.

      Сейчас имя как нельзя больше подходило ему. Настоящий лев – густая грива, пылающий взгляд, хищный оскал и голос, напоминающий львиный рык.

      – Я тебе разрешил сесть? – повторил он с яростью.

      Это было что-то новенькое.

      Во всяком случае, на памяти Алены не случалось, чтобы он заставлял сотрудников выслушивать нотации стоя.

      Она почувствовала, что где-то внутри поднимается самая настоящая паника и, из последних сил держа лицо, начала подниматься, но шеф тряхнул гривой и прорычал:

      – Сиди уж… пока.

      И замолчал, мрачно глядя на нее.

      Алена нервно перекладывала бумаги, пытаясь понять, что ему нужно. В одном она не сомневалась: на ее голову грядут неприятности. У нее всегда была развита интуиция, это уж точно.

      Наконец шеф заговорил:

      – Ты что, Кортнева, работаешь на моих конкурентов?

      Вопрос был чистой воды провокацией, и Алена промолчала.

      Шеф сделал вторую попытку:

      – Ты хочешь разорить меня?

      – О чем вы, Лев Львович? – проговорила Алена.

      Знала же, что не нужно поддаваться на провокации. Знала, что нужно молчать, но не удержалась.

      – О чем? – прогремел он. – О том, что у нас не благотворительный фонд! У нас коммерческая фирма, и задача наших сотрудников – приносить прибыль!

      – Я