Рожденные летать. Дамир Байманов

выдает шанс выйти на нечастые мероприятия по случаю каких-нибудь государственных праздников. Правда, их немного. Ах да, я совсем забыл! В Федерации Юга действует закон, запрещающий проводить развлекательные мероприятия чаще 48 часов в полгода. Собрания также запрещены. Все массовые события происходят под пристальным контролем полиции порядка, а также инспекторов Министерства устранения разногласий, таких как я. Это законы Федерации, установленные Верховным президентом Висой. Чем чаще я зачитываю их жителям на этих дурацких мероприятиях (а это и есть моя работа на собраниях), тем больше начинаю их ненавидеть.

      Мы живем размеренной жизнью, до невозможности скучной и противной. В 8 утра ты с трудом вылезаешь из кровати в своей затхлой квартире полуразрушенного дома. Сквозняки гуляют по щелям, в комнате царит сырость, а в углах шуршат мыши. Федерации не до наших руин – она ведет военную кампанию с четырьмя странами сразу. Город постоянно окутан смогом. Лишь изредка, в «счастливые» дни, солнце просыпается вместе с нами. Тогда робкий лучик пробивается в мою квартирку. Но ненадолго. Ближе к обеду, если смог не затянет небо снова, солнце обжигает нас с разрушительной силой. Становится невыносимо жарко и душно. Видите ли, во время Мировой ядерной войны атмосфера Земли была сильно повреждена и до сих пор «не оправилась».

      Мой сосед Дэнди, как правило, просыпается на час раньше меня. Мы не общаемся. Да и вряд ли я могу назвать хоть одного человека в этой стране, кто общается с кем-либо более 15 минут, не считая острой служебной необходимости. Его окно находится напротив моего, и мы изредка обмениваемся короткими кивками в знак приветствия. Умывшись чем-то, напоминающим желтую воду, мы собираемся и идем на работу по главной улице. В этом городе госслужащие обязаны ходить именно по ней. Это сделано для того, чтобы полиция порядка могла за тобой наблюдать. Знаю, это немного странно. Но позже вы все поймете…

      …В коридоре министерства, двумя этажами ниже, раздались шаги, а затем и выстрелы. Клубы дыма все еще висели в воздухе. Я медленно выполз из-под стола и начал собирать разлетевшиеся бумаги. Сквозь толстый слой белой пыли из окна пробивались лучи солнца. С потолка сыпалась краска. Шаги одного человека, становились все громче и приближались к моей комнате. Мой кабинет – один из десяти на этом этаже блока «Б» здания МУР. Я не знал, как отреагировать: запастись палкой для самообороны или просто спрятаться. В тот момент мне казалось, что в здание ворвались террористы. Шаги уже были в метрах от моего порога. Сердце забилось чаще, будто я сидел в темной одиночной камере и ждал приговора. Если бы меня в тот момент спросили: «Чего ты боишься?», я бы не смог ответить.

      Секунда… еще секунда… и моя канцелярская, скучная жизнь перевернулась с ног на голову. В комнату ворвался незнакомый парень лет 23. Он явно кого-то срочно искал. Его взгляд скользнул по помещению и остановился на мне. Дым немного рассеялся, и я разглядел цвет его глаз.

      Я был поражен. Один глаз у него был зеленого цвета, другой – темно-синего. Я узнал его. Он – «рожденный летать». Самая выдающаяся аномалия нашего мира. Такие как этот парень не подчиняются одному главному закону этой планеты – гравитации. Он умел летать. Или, вернее сказать, отрываться от земли и преодолевать большие расстояния в воздухе. Это люди, которыми восхищались другие люди.

      В последнее время они доставляли большие неудобства нашему правительству, поэтому их преследовали. Лицо с правильными чертами было испачкано белой глиной, немного крючковатый нос блестел, а на губах запеклась кровь. Прямые волосы цвета воронова крыла, челка закрывала половину лба. Одет он был в белую футболку с непонятной надписью и светло-голубые джинсы. Точно идеальный манекен из магазина одежд далекого прошлого.

      Он метнулся ко мне, в мгновение ока преодолев расстояние от двери, и схватил за ворот. От пристальных зелено-темно-синих глаз мне стало не по себе. В его глазах мелькнула тень, и мне на миг почудилось, что он меня убьет.

      – Ты должен меня спрятать, – резко сказал он, потом, более мягко добавил: –Пожалуйста.

      Беглец глянул в сторону двери и прислушался. Я отчетливо слышал, как по лестнице бегут несколько человек. К моему удивлению, я не растерялся. Сняв с себя противогаз, я подошел к шкафу и отодвинул его. Сзади него, на стене я нащупал кольцо и потянул на себя. Со скрипом открылась маленькая дверца, и я взглядом дал понять незнакомцу лезть в это отверстие в стене. Без тени сомнения, он подбежал и осторожно протиснулся внутрь кладовой. По коридору разносился лязг металла о бетонный пол. Судя по всему, это были полицейские.

      Охрану нашего здания несли 30 полицейских. И они, без сомнения, искали беглеца, укрывавшегося в моем кабинете. Я захлопнул дверь, и торопливо придвинул шкаф к стене. Отчаянно собирая разлетевшиеся бумаги, я с ужасом ощущал, как предательски дрожат мои руки.

      В этот момент стражи ворвались в мой кабинет, как оголодавшие псы на обед. Однако крушить или искать они не стали, а сразу остановились у порога. Видимо, потому что все уже было разбито и перевернуто взрывом.

      Из-за спин стражей выскочил щуплый блондин лет 25-ти с пронзительными черными глазами. Волосы, залитые воском, были идеально прилизаны.