Север и Юг. Ева Орлан

во Эритрея, находящееся на берегу теплого моря Изура, возобновило рыбную ловлю, стало возделывать поля, возрождая давно уснувшую почву. Но королевства, где климатические условия были куда менее благоприятными, не имели таких простых путей борьбы с голодом и упадком. Эта жестокая и долгая война сделала проигравшими даже победителей.

      – Но как же так? – король Элеманх Бернард Хокк стукнул посохом о пол, – ты же видела его портрет, говорила, что принц весьма привлекателен и…

      – И потом увидела, какой портрет вы отправили ему, отец. Поняла, что преувеличили, и не исключила вероятность преувеличения с его стороны. Да перестаньте! Какой же пережиток заключать браки по портретам, по сговору отцов! Мы ведь взрослые люди, в конце концов, современные. Не варвары и не глупцы. Я понимаю, что брачный союз вернее всех прочих объединяет ранее враждующие земли, но ведь можно обойтись и без свадьбы. Ограничимся мирным договором, дружбой. Торговым союзом и военным.

      Еще пару месяцев назад страны обменялись портретами принца и принцессы, желая взрастить в их сердцах на некие чувства, пусть и изрядно приукрасив, ведь и принц, и принцесса ни капли не походили на свои портреты. Скорее, это были просто посторонние, идеальные и красивые люди. Поэтому придворные поэты пели дифирамбы вроде «Он всех смелее и отважней…» и «Её глаза подобны небу». Да только в этом не было никакого прока.

      – Ай, – отмахнулся старик сморщенной, точно курага, рукой. Его Грейс была средней дочерью из трех, нежным цветком, но исключительно хитрым, – не заговаривай мне зубы. Вы идеальная пара. Союз ваших сердец принесет стабильность обоим королевствам. Кроме того, тебе нужна крепкая рука. А ни чья рука не может быть крепче, чем у…

      – Не обращайся со мной как с козой на рынке! – оскорбленно восклицает Грейс, – мне не четырнадцать (она припомнила младшую из принцесс), что бы управлять мною, точно куклой.

      – А ты не перечь отцу! Женщина должна знать свое место, – парирует Элеманх, вставая на ноги, – уж мне виднее! А ты – принцесса! У тебя есть долг перед страной, пред народом. Немедленно ступай к себе и готовься к приему, не испытывай мое терпение, дочь…– у старика даже белки глаз едва ли не трескались. Он воевал, сколько себя помнил, но с дочерями был исключительно мягок. Особенно с Грейс, – ты одета как чернавка. А стоило бы постараться обольстить принца, понравиться! Благополучие стольких людей зависит от тебя конкретно. Боги повелели тебе родиться на свет женщиной, так исполни свой долг перед миром и гражданами. А хотелки твои вот мне где! – старик с косматой седой бородой двинул рукой у шеи, показывая самый крайний предел терпения. Грейс поклонилась, тяжело выдохнув. Ей ничего не оставалось, кроме как показать смирение. Но, выйдя за дверь королевских покоев, принцесса в сердцах пнула иссохшую лозу винограда, которая упала на каменные плиты коридора.

      – Нет, ну надо же!

      – Госпожа? – принцессу окликнула служанка Анора, которая, словно тень, отделилась от стены коридора. Наконец-то её ожидание окончено, – Вы готовы приступить к вечернему туалету?

      – Да, да… само собой… – устало ответила Грейс, потирая переносицу. Эти разлады с отцом утомляли. Ей приходилось спорить и отстаивать свою позицию, когда дело казалось замужества. Кажется, девчонка совсем не желает становиться ничьей женой, что совершенно противоречит устоям Юга. В остальном же она радовала старика своими успехами в обучении, хоть женщинам в Эритрее учиться не полагается. Грейс действительно была исключением, но не по воле короля, это случилось стихийно, с легкой подачи прадеда принцессы, а когда было замечено, запрещать оказалось поздно.

      С северо-запада на юго-восток путь неблизкий, так что, раскисать нельзя, ведь принцу тому, должно быть, еще более тяжко – думала Грейс, собираясь с силами. Трудно, от смены климата и чудно от таких необычных пейзажей. Жаркое солнце, белые пески. Теплый ветер и нескончаемые трели птиц… Едва ли он успел с дороги увидеть море. А может, это первое, что пожелал увидеть чужеземный принц в этой стране? Странно, что Грейс вообще о таком подумала. Должно быть, всему виной тот самый плащ с меховой оторочкой, с портрета, присланного с гонцом. На портрете, что стоял в самом дальнем углу покоев принцессы (так она «спасала» принца от здешней жары), был изображен молодой мужчина, но, что не типично для портретов, в профиль. От чего и почему – Грейс не знала. Может, мода такая в Фирнене? Но это интриговало её, от образа принца веяло загадкой. И куда так торопились короли, желая познакомить воочию своих детей?

      – Давай то, голубое платье, – ответила Грейс служанке, направляясь в свои покои в её молчаливой компании.

      С принцем познакомиться Грейс все равно хотела. У нее была масса предложений по развитию торговых связей с Севером. Искусные резчики могли бы изготавливать украшения из раковин, которые добывали в южном море, куда более богатом подводными мирками, нежели холодный северный океан, лижущий побережье чуждого королевства.

      – Как прикажете, госпожа…

      ***

      Эранор простонал, выдавая такой измученный звук, что голос