Кот колдуньи Молли. Волшебство наоборот. Поль Бопэр

бессонницы. Кот Маркус принадлежал начинающей колдунье Молли Тысячекрыске. Вернее, так считала Молли. На самом деле настоящим хозяином был как раз Маркус, и если Молли полагала, что Маркус живёт у неё в доме, то сам Маркус знал наверняка, что это Молли живёт у него, а никак не наоборот.

      Молли Тысячекрыска была юной миловидной колдуньей. Она только что закончила колдовскую школу Старого Козла и на всех экзаменах показала наилучшие результаты, поэтому сразу после получения аттестата ей совершенно официально присвоили звание колдуньи первой категории, что в её возрасте большая редкость.

      Молли и в самом деле всего лишь 234 года. Как лучшая выпускница школы, она получила право принять участие в Большом турнире на звание Колдуньи года, на который съезжаются лучшие представители всех колдовских школ страны. На соревновании ей, в частности, предстояло встретиться со своей подругой Алисой Хитрюгой: вместе они когда-то приручили своих первых жаб и впервые отведали панированных земляных червячков. Хотя потом Алиса перешла в другую школу, юные колдуньи по-прежнему были дружны. Что там говорить, когда больше ста лет сидишь с кем-то за одной партой, это сближает. Сто лет – не срок, конечно, и пролетают они быстро, но всё же достаточно, чтобы привязаться друг к другу.

      Ожидалась на конкурсе и Агриппина Ласпирин, но ни Молли, ни Алисе она была вовсе не подруга. Тому, кто оказывался с Агриппиной в одной комнате, головная боль была обеспечена; стоило ей появиться где-то летом, там тут же начинался снегопад, а на всех, кто до того веселился, внезапно накатывало желание разрыдаться: где проходила Агриппина, смех замирал.

      Агриппина и Молли были одноклассницами ровно один год, один-единственный. И весь этот год Агриппина была всего лишь второй ученицей в их классе, поэтому всем остальным юным колдуньям удавалось сохранять весёлое расположение духа. «Благодаря кому?» – спросите вы. Разумеется, благодаря Молли, её хорошему настроению и замечательной доброжелательности. Именно с тех пор Агриппина затаила на неё злобу и лелеяла надежду отомстить. Как? Занять на конкурсе первое место, нанеся Молли сокрушительное поражение. А там, где победит Агриппина, никто не будет счастлив, все немедленно впадут в отчаяние и расплачутся.

      В доме у Молли царил некоторый беспорядок. Так часто случается, когда готовишься к важному путешествию и собираешь чемоданы.

      – Маркус, ты, случайно, не видел мою волшебную палочку? – спросила Молли, по очереди приподнимая на диване подушки, набитые шерстью летучих мышей.

      Но Маркус не ответил. Он лежал на шкафу, спрятавшись под одеялом. Маркус немного поёрзал и вздохнул: ему снилась упитанная толстощёкая мышь.

      – Ах, да вот она! Спасибо, Маркус!

      Драгоценная палочка Молли лежала прямо перед ней на столе, но сразу её было не заметить за пакетом с крысиной шерстью, упаковкой лягушиных лапок, двумя мешочками с воплями гадюки, тремя горшочками с болотными запахами, флаконом с ароматом газов из кишечника слона (очень редким, так как собрать его довольно трудно) и ещё тысячью других ингредиентов, необходимых любой порядочной колдунье, достойной носить это звание и заниматься своим ремеслом.

      – Маркус, не знаешь, где мой котелок?

      Но Маркус не знал. Он сладко спал, растянувшись на спине и перебирая лапами в воздухе. Во сне он забывал о своём слишком толстом животе, бегал, танцевал и даже летал. Во сне кот всё ещё чувствовал себя котёнком, который стрелой несётся за бабочкой, расталкивая цветущие маки и маргаритки. Там он был совершенно счастлив.

      – Ладно, кисуля, не ищи, я уже сама его нашла. Он застрял между сумкой для переноски крокодилов и моим чемоданом.

      Перед самым отъездом Молли решила напоследок немного потренироваться. Конечно, она как настоящая чемпионка уже овладела секретами всех волшебных снадобий и наизусть заучила все существующие заклинания. Ей ничего не стоило превратить спичечный коробок в двухмачтовый корабль, вырастить ёлку, вырвав три волоска из шёрстки кролика, заставить кастрюлю без ручки сыграть на скрипке, а трёхногую табуретку – выиграть скачки, опередив всех лошадей. Но было одно зелье, одно-единственное, формулу которого ей хотелось повторить. Формула была непростая, особенная, и именно эта формула часто выпадала в конкурсном задании. Речь идёт о зелье превращений. О том самом, которое способно изменять суть живых существ и неживых предметов. Три капли, пролитые на кресло, – и оно превращается в диван, две капли на туфельки – и вот получились сапоги, одна капля на словарь – и можно читать роман. Но при этом требовалась особая осторожность. Достаточно разок капнуть на ящерицу, чтобы у вас в гостиной появился крокодил, пару раз на блоху – и перед вами скачет кенгуру, наступая вам на ноги.

      Это очень практичное зелье, но действие его ограничено во времени. Надо быть начеку, когда внезапно сапоги снова становятся туфельками, а большой диван – маленьким креслом. Да и крокодила поджидает неприятный сюрприз, если обратное превращение в ящерицу произойдёт в тот момент, когда в зубах у него окажется зебра, которой он собирался пообедать.

      Перед Молли на столе лежали авокадо и апельсин. Если снадобье