Принц из-за моря. Дмитрий Чайка

золото налево и направо, и шахиншах бежал, брошенный всеми. Он прятался в собственном саду, словно последний трус, и страдал от голода. Хосров очень давно не был в Ктесифоне, с тех пор как четверть века назад гадалка предсказала ему смерть в этом городе. Он не был тут так давно, что даже дворцовые слуги не знали его лица. И вот теперь повелитель мира ждал, когда придет садовник, которому он дал кусок расшитого драгоценными камнями кушака, чтобы тот купил ему еды.

      – Вот тут он прячется, добрый господин! – услышал шах плаксивый голос садовника. – Священным огнем клянусь, я не украл эти камни.

      – Вот он! – услышал шах восторженный вопль. – Лови его!

      Короткий бросок тучного шаха пересекли быстро и жестко. Его сбили с ног и связали. В сдобную физиономию повелителя мира влетел кулак какого-то ничтожества, который не стоил даже ногтя его мизинца. Хосров был совершенно раздавлен.

      – В темницу его! – услышал он короткую команду. – Так молодой шах сказал.

* * *

      Пять дней спустя.

      – Ну что, отец, ты уже успел пожалеть о своем решении? – старший сын, Шируйе, смотрел на шаха со змеиной улыбкой на тонких губах.

      Он упивался этим моментом. Его грозный когда-то отец сидел в углу каморки без окон, в которой ощутимо воняло мочой и дерьмом. Всклокоченные волосы и борода шаха напоминали воронье гнездо, а затравленный взгляд молил сына о пощаде. Сюда приходили многие. Те, кого он возвысил за тридцать восемь лет царствования, плевали в него, били и крыли последними словами. Даже борода, его гордость, потеряла половину своей густоты. Ей тоже пришлось туго.

      – Ты не смеешь! – придушенно просипел шах. – Я твой повелитель!

      – Конечно! – усмехнулся сын. – Смотри, что я смею, повелитель!

      В камеру втолкнули Марданшаха, избитого и оборванного.

      – Любуйся! – заорал Шируйе. – Это твоя вина! Это ты его убил!

      – Нет!!! – заплакал шах, когда его любимцу выкололи глаза и отрезали уши. – Не-е-е-т! – рыдал он, когда Марданшах упал перед ним с перерезанным горлом.

      – Ты думаешь, это все, старая сволочь? – прошипел Шируйе, поставив ногу на голову мертвого брата. Сафьян сапога измарался в крови, но принца это совершенно не беспокоило. – Это не все! Еще двадцать твоих ублюдков ждут своей очереди, и ты увидишь смерть каждого из них!

      Когда через несколько часов в камеру, скользкую от крови, зашли убийцы, они увидели вместо своего шаха, повелителя мира, седого старика с трясущейся головой и безумным взглядом. Он не хотел жить, и даже стрелы, которые вошли в его тело, он принял как избавление.

      Лев Востока умер, передав власть над миром императору Ираклию. Но это было ненадолго, и об этом очень хорошо знал один необычный человек, который прямо сейчас проповедовал новую веру в песках Аравии. Ему было ведомо многое.

      глава 4

      Март 628 года. Константинополь.

      Добрята шел по коридору Большого Дворца, вызывая удивление встречных непривычным, диковатым видом. Тут, в столице мира, беглая варварская знать изо всех сил