Смерть под куранты. Валерий Шарапов

версии написали, что дефицит – объективная реальность, данная НЕ НАМ…

      Не дослушав анекдот до конца, Стас оставил журналиста в одиночестве. Если честно, он злился на Макса: тот надолго задержал его идиотскими вопросами, начав с Андропова, и не дал проследить, кому его жена только что выговаривала на балконе. А так хотелось!

      Когда он вошел в гостиную, камин почти потух, за столом, кроме Лены Седых, никого не было. Антон с Милой суетились на кухне.

      Стас решил не терять зря времени и подсел к той, что сидела за столом.

      – Ленок, привет, как голова?

      Учительница удивленно взглянула на бывшего одноклассника:

      – Знаешь, впервые после укольчика легче не стало, прямо не знаю, что такое… А что?

      – Слушай, – внимательно глядя на входную дверь, Стас выдал скороговоркой, – твоего мужа действительно часто не бывает дома?

      – С чего ты взял? – напряглась учительница. – И вообще, что за клевета, прекрати партизанить!

      – Это любопытство, не более, – как можно дружелюбнее заметил Стас. – Просто он направо и налево треплет, что мотается по области по заданиям редакции. Это действительно так?

      Разговор с Лёвиком о женском

      По тому, как Лена нахмурила брови, он понял, что задел ее за живое.

      – Было когда-то… Может, раза два. Лет пять назад. Я почему запомнила, в тот год мою маму как раз прооперировали в Горьком. У нее порок сердца был тяжелый. Тогда он, кажется, и ездил, до сих пор хвастается. Балабол, короче.

      Боковым зрением Пинкертон уловил, как по лестнице спускаются Лёвик с его супругой. Валентина смотрела на них с Леной во все глаза, а фотограф что-то говорил без умолку.

      «Ничего, с женой я как-нибудь объяснюсь, вот с мужем Лены это сделать будет в сто раз сложнее», – подумал он и поспешил вернуться на свое законное место за столом.

      Ровно за секунду до того, как открылась входная дверь и на пороге появился накурившийся Макс, Стас вернулся на свое место.

      – Вовремя, молодец, – услышал он голос вернувшейся супруги. – Еще бы какая-то пара секунд, и спалился бы. Так о чем ты с Ленкой накоротке успел перетереть? Или это тайна за семью печатями?

      Стасу не понравилась интонация Валентины, и он огрызнулся:

      – О том же, о чем и ты минут десять назад на балконе.

      – У, как все запущено-то! – протянула супруга, прихлебывая клюквенный морс из высокого стакана. – Представь, что будет, если я во все тайны своих пациенток буду посвящать тебя, своего мужа. Ты выдержишь?

      – Ты хочешь сказать, что с Лёвиком трепалась о чем-то женском? С каких это пор?! Мне кажется, то, что я услышал на балкончике, не является тайной одной пациентки, оно выходит за рамки дозволенного. В воздухе витает что-то очень нехорошее, у меня такое предчувствие.

      Валентина взглянула на мужа, сделала несколько щелчков пальцами перед самым его носом.

      – Э, Стасик, ты адекватен? Не пугай меня. Прекрати наводить тень на плетень! Скоро наш выход, а ты еще не перевоплотился