Хорошая девочка должна умереть. Холли Джексон

и танцующее в них пламя от свечи с осенними пряностями, которую подарила ей мама. Глаза Рави были очень яркими и искристыми, словно светились изнутри. Совершенно не мертвые и не безжизненные, скорее наоборот. Словно противоядие от разъедающей ее отравы.

      Поэтому Пиппа жадно разглядывала Рави Сингха и не упускала ни единой детали.

      – Эй, вуайеристка, – ухмыльнулся Рави, – чего так смотришь?

      – Ничего.

      Она пожала плечами, не отводя взгляда.

      – Кстати, а что означает это слово? – тихо спросил Джош, собиравший на ковре какую-то загадочную фигурку из лего. – Меня так обозвали в интернете. Это что-то неприличное?

      Пиппа фыркнула, увидев, как Рави панически таращит глаза, поджимает губы и шевелит бровями. Он через плечо покосился на кухонную дверь, за которой суетились родители Пиппы, убиравшие со стола после ужина.

      – Ну не то чтобы неприличное… – как можно небрежнее ответил Рави. – Только повторять не надо, ладно? Особенно в присутствии мамы.

      – Но что оно значит?

      Джош уставился на Рави, и на мгновение Пиппе показалось, что он спрашивает нарочно: хочет заставить парня помучиться.

      – Они… Ну… – Рави помолчал. – Следят по-всякому.

      – А, ясно, – кивнул Джош, принимая объяснение. – Как тот человек, который присматривал за нашим домом?

      – Ну да… Ой, погоди, не так, – встрепенулся Рави. – Если следят за домом – это не вуайеристы!

      Он беспомощно оглянулся на Пиппу.

      – Ничем не могу помочь, – с ухмылкой прошептала та. – Сам рой себе могилу.

      – Спасибо, Пиппус Максимус.

      – Эй, давай забудем это новое прозвище? – возмутилась девушка, швыряя в друга подушку. – Оно стремное. Мне больше нравится «сержант».

      – Зови ее Пиппо-Гиппо, – встрял Джош. – Ей тоже не нравится.

      – Тебе идет, – сказал Рави, тыча ее под ребра. – Ты самое могучее воплощение Пиппы, какое только может быть. В эти выходные так тебя родным и представлю.

      Она закатила глаза и ткнула его в бок пальцем, угодив в самое чувствительное местечко, отчего Рави взвизгнул.

      – Пиппа ведь знакома с твоей семьей. Она не раз бывала у тебя в гостях. – Джош растерянно поднял голову. Он был в том самом противном возрасте, когда ребенок считает необходимым вмешиваться во все разговоры подряд. Вчера он даже высказал собственное мнение о тампонах.

      – У нас большая семья, Джош. Очень большая. Есть и кузены, и, представь себе, двоюродные тетушки, – драматично заявил Рави, подтверждая слова выразительным жестом.

      – Ничего страшного, – отмахнулась Пиппа. – Я подготовлюсь. Лишний раз перечитаю свой список.

      – И это еще не… Погоди-ка! – Рави запнулся, нахмурив брови. – Что ты сказала? Какой список?

      – Н-ну-у… – Пиппа, покраснев, заерзала. Больше всего на свете Рави обожал над ней смеяться, не стоило давать ему лишний повод для шуток. – Так, пустяки.

      – Нет-нет! Что за список?

      Он выпрямился, улыбаясь так широко, что еще чуть-чуть