Сибирский некромант. Кирилл Юрьевич Неумытов

у тебя кошка. Она точно обычная?

      Я убрал Ингу со стола и посадил на колени. Раз тут посторонние, красные глаза она спрятала.

      – А ты на мою кошку не засматривайся. Вон, в окно смотри.

      – Ладно-ладно, – инквизитор грустно вздохнул и продолжил смотреть в окно, подперев подбородок рукой.

      Я пожёстче взял Ингу за шкирку. Этот инквизитор может не самый сообразительный, но как-то майором стал. Если он обнаружит демонический фамильяр, то точно даст знать начальству. Я вообще сильно удивлён, что Смирнов то ли забыл про мою кошку, то ли просто не обратил на неё внимания. Возможно это для него мелочь.

      – Мяу, ёпт! – вскрикнула Инга от боли. Думаю, мы друг друга поняли, но можно было и без «ёпт». Я перестал держать Ингу за шкирку и стал гладить по гладкой шёрстке.

      – Это кошка сказала? – удивился Злобин и посмотрел на меня.

      – Нет, это я сказал. Кошки не умеют говорить. Она впилась в меня когтями и я немного выругался.

      – А-а-а! – протянул инквизитор, просияв и засмеявшись. – Понял. Зря ты эту тварь вообще с собой взял. Не понимаю, зачем люди держат кошек.

      – Ш-ш-ш-ш-ш-ш! – Инга закономерно зашипела. Она не любит лысых и тех, кто не любит кошек. А тут вообще комбо. Лысый, который не любит кошек.

      – Тише, Инга, тише, – я ласково гладил кошку. – А-то ты не получишь своего любимого лакомства.

      – Мяу… – жалобно и не очень естественно отозвалась Инга. Мяуканья у неё выходят очень плохо. Она гораздо лучше говорит по-человечески.

      – Хе-хе, – засмеялся инквизитор. – Как будто понимает. А что у неё за любимое лакомство?

      – Печень, – ответил я.

      – Печень?! – воскликнул Злобин с некоторым испугом. Похоже, он подумал что-то не то.

      – Куриная печень, – разъяснил я. – Ладно, инквизитор, ты как хочешь, а я спать. Разбуди когда будет станция. Хочу купить мороженое.

      План у меня был простой. Спать, спать и ещё раз спать. Что ещё делать в поезде?

      Тем более благодаря некромантии я мог сдвигать циклы сна, например, бодрствуя четыре дня и потом отсыпаясь три. Правда, у этого был и минус – начинает раздражать солнечный свет. Такой эффект происходит в принципе почти при любом использовании некромантии.

      * * *

      Чита встретила нас ливнем, и я был этому рад. Я любил дождь и плохую погоду. Инквизитор аж побежал в здание вокзала, чтобы его не замочило, а я шёл спокойным шагом.

      – Хух, ну и дождик, – недовольно просипел Злобин, смахивая со своего тонкого пальто капли дождя. – Виталя, а ты чего так медленно шёл? Вон, теперь весь сырой.

      Я некоторое время смотрел на инквизитора, а потом перевёл взгляд на группу таксистов, которые громко предлагали свои услуги, одновременно размахивая ключами. Но меня интересовало совсем не такси.

      Тут что-то не так. Я чувствовал чью-то некромантию. На этом вокзале есть либо скелет, либо зомби.

      – Да-а, надо такси брать, – кивнув и сразу после приподняв шляпу, сказал инквизитор. – Я пойду договорюсь.

      Я ничего не ответил. Мне было