Повелители охоты. Кейт Кинг

мир погрузился во тьму.

      Глава 14. Лонни

      Несколько секунд меня тошнило, пока мы кружились в темноте, а потом я снова почувствовала твердую землю под ногами.

      Запах смерти и гнили наполнил ноздри. Я задохнулась, борясь с рвотными позывами, и упала на мокрый каменный пол. Голова раскалывалась, меня захлестнула дезориентация.

      Услышав металлический звон, я заставила себя открыть глаза. Сердце замерло, а желудок сжался. Меня окружала почти полная темнота, а единственный свет виднелся в конце коридора, примерно в шести шагах от меня. У моей головы застыли чьи-то сапоги.

      Я посмотрела вверх и обнаружила, что надо мной стоит Сайон и разглядывает меня, лежащую на полу.

      – Ты определенно можешь сопротивляться не всей магии, – задумчиво протянул он. – Думаю, у меня будет достаточно времени разобраться в твоих способностях.

      – Что?

      Он отступил, и я моргнула, осматривая помещение получше. Кровь застыла в жилах. Через пару секунд я уже вскочила на ноги, пытаясь справиться с головокружением и тошнотой, грозившими снова отправить меня на пол. Пульс гремел в ушах.

      Сайон оказался расторопнее меня: он вышел в коридор слишком быстро, чтобы я успела заметить. Затем он закрыл дверь тюремной камеры с гулким звоном.

      Я бросилась к решетке, обвивая руками тяжелое железо и тряся его изо всех сил.

      – Ты не можешь так поступить! – закричала я. – Ты не можешь бросить меня здесь!

      Он не может. Они не могут так со мной поступить.

      – Однако я могу, мятежница. Раз я не могу заставить тебя сотрудничать, то хотя бы помешаю вернуться к Дуллахану с короной.

      – Я понятия не имею, о чем ты! – крикнула я вслед уходящему принцу, исчезающему в темном коридоре.

      Сайон обернулся. Серебряные глаза снова встретились с моими, в них светилась такая соблазнительная жестокость, что это ошеломляло. Как и то, что я очутилась в центре его безраздельного внимания. Он смотрел на меня столь пристально – сексуально, яростно, презрительно, – как будто я вообще ничего для него не значила, но он все равно хотел посмотреть, когда же я сломаюсь.

      Его гипнотический голос эхом разнесся по камере, заставляя угрозу прозвучать как стихи:

      – Кричи сколько хочешь, мятежница. Никто не услышит тебя. – Он махнул рукой на остальных заключенных, словно говоря: «Видишь: всем плевать, когда другие кричат».

      Остальные пленники уставились на меня голодными глазами – пустыми и безумными, – злобно моргая в темноте. Их вопли, полные боли и гнева, раздавалась даже сейчас, в присутствии стражников.

      Сердце ухнуло в пятки, и я подумала, что меня все-таки стошнит.

      – Солнце уже зашло, – сказала я, пытаясь звучать уверенно, – и у меня ваша корона. Это значит, что я королева.

      – Да, верно. – Он отвернулся и исчез во мраке коридора. – Посмотрим, как корона послужит тебе при полном отсутствии союзников.

      Сайон был прав. Всем было наплевать, сколько бы я ни кричала ему вслед, и никому не было дела даже много дней спустя.

      Когда крики утомили меня, я рухнула на грязный пол, осматривая камеру.