Клубника в шоколаде. Dayana Scarlett

разлюбить.

      RAYE – Escapism

      Jungkook – My you

      Аделаида

      Некоторые мужчины недостойны зваться мужчинами. Я бы назвала их просто мусором. Прежде чем осуждать меня за эти слова, приведу аргумент. Мой брак: синяки и шрамы от побоев на моем теле – тому свидетели. Второй аргумент: историй, подобных моей, – тысячи.

      Сегодня утром Фернандо едва не увидел синяк на моем запястье. Скоро лето, и находить оправдания тому, что я хожу в утепленной одежде, становится всё труднее.

      – Аделаида! – раздается глубокий голос с сильным испанским акцентом. – Ты там долго?! Мы не можем больше заставлять мистера Лукаса так долго ждать!

      – Ты не можешь. А вот я – вполне, – раздраженно отвечаю я и возвращаю внимание к печенью. – Скажи ему, чтобы катился к черту, – недовольно бормочу я. Упрямство не позволяет готовить второпях. Вытираю сгибом локтя влажный лоб и снова начинаю украшать верх лакомства. Критически оглядываю его и меняю местами фигурки из яблок. От усердия кончик языка касается верхней губы.

      Выходит действительно неплохо, как выражается мой наставник: “perfecto”.

      – Abuelita! – крикнул возмущенно Фернандо и забежал на кухню поросячьей походкой, протирая влажную ладонь о фартук. – Клиент ждет!

      Я хихикаю. Как некрасиво с его стороны называть меня так.

      – Хочет вкусно и красиво? – спокойно спрашиваю я, хотя внутри начинает бурлить раздражение вперемешку с усталостью. Вчерашний вечер выдался паршивым. Александру не понравилось, что я задержалась на работе, и он обвинил меня в том, что я была в компании мужчин. Хотя на деле я развлекалась в компании яичных желтков и сахара.

      Главный кондитер и по совместительству владелец этого замечательного заведения вытер руки о свой массивный живот, обтянутый фартуком, и важно кивнул.

      – Тогда пусть ждет, – невозмутимо отвернулась я к раковине, с особой тщательностью помывая руки.

      – Адди! – возмущается он. Я закатываю глаза в очередной раз и меняю температуру духовки.

      – Как будто ты сам не знаешь, сколько готовятся эти печенья. Он же не хочет получить запор.

      Клиенту нравится конечный результат когда я все довожу до совершенства. Мне кажется, красивый вид изделий – одна из главных причин, почему у нас так много постоянных клиентов. Однако Фернандо убежден, что это все потому, что у него невероятная харизма.

      – Por Dios! За* работу! Если он это услышит…

      Устало выдыхаю и пропускаю мимо ушей его словесный поток о том, как этот инвестор для него важен. Меня полностью захватывает приготовление начинки. Фернандо снова что-то тарахтит на испанском.

      За что я его люблю, так это за его немногословность. И спокойствие, разумеется.

      – Как думаешь, если я спрячу тонкую иголку в печенье, он перестанет вести себя как заносчивая скотина?

      Внезапно настроение начальства меняется. Он хохочет и заглядывает через мое плечо. Это даже не вызывает удивления – привыкла. В одну секунду он словно тайфун, в другую – солнечная погода. И мне это в нем нравится: искренность, честность, прямолинейность.

      – На месте Лукаса я бы был вежлив с теми, кто готовит и подает мне еду, – его интонация насмешливо-удивленная.

      – Признаюсь, я уже второй год думаю, не накапать ли ему слабительного, – мило отвечаю я, не поворачивая головы.

      Слышу аханье, и смех прорывается из моей груди. Фернандо на шестнадцать лет старше меня, но наивен как малое дитя.

      Смотрю на время и нервно сглатываю ком.

      Я снова опоздаю.

      Сквозь плотную броню прорываются воспоминания о том, что случилось, когда я в последний раз пришла поздно. Закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Плевать на Александра, мне моя работа важнее. Пытаюсь хоть на время отключить эмоции. К счастью, вновь слышу скрипучий голос шефа и покорно возвращаюсь к работе.

      Спустя два часа, довольная результатом, отдаю в полноватые ладони Фернандо украшенную коробку с печеньем. Со слабой, но удовлетворенной улыбкой провожаю его взглядом. Несмотря на недовольный и колючий взгляд Лукаса, ему не удается скрыть блеск радости от приготовленной сладости.

      Посылаю ему одну из своих лучших ухмылок и быстро отворачиваюсь, едва сдерживая хохот. Вид его растерянности стоило запечатлеть на камеру. Оставшееся время проходит в спокойствии. Бурный поток работы уносит меня в сладкое, но краткосрочное забытие.

      – Фернандо! – мой оклик не находит ответа. Уже закрытие ресторана, но он, как всегда, не спешит уходить. Ищу его по всему заведению и нахожу в зале гостей, сосредоточенно читающего какую-то… щурю глаза… бумагу?

      – Фернандо? – подхожу ближе и подглядываю через его плечо. Текст не трудно разобрать, если чуть сосредоточиться, но едва увидев текст, он дергает бумагу в сторону. Фернандо смотрит на меня округлившимися глазами, заставляя напрячься. Он продолжает молчать, несмотря