Наследие Рима. Том 1. Oт Византии дo Кордовского Халифата и Османскoй империи. О. Н. Слоботчиков

истинного национального духа. Гомес Морено в своей классической работе «Мосарабское искусство»[4] также выбрал использование этого термина для христиан, живших под властью Андалузии, а также для тех, кто эмигрировал на север.

      В этой же классической интерпретации находится работа Ринкона Альвареса[5], который даже ссылается на них выражением «испанский мосарабский». Столкнувшись с арабским происхождением термина, Симонет уже отбросил в своей работе латинскую этимологию слова «mixti arabes» с явно уничижительным характером, предложенную Хименесом де Рада в его «De rebus»[6].

      Педро Чалмета, однако, вернулся, чтобы подтвердить это этимологическое происхождение, противопоставление арабскому языку, общепринятому большинством исследователей[7]. Другая традиционная точка зрения, хотя и критическая по отношению к Симонету, – это точка зрения таких авторов, как Менендес Пидаль[8] или Исидро де Лас Кагигас[9]. Pелигиозный аспект, центральный в видении Симонета, сосредоточенный исключительно на предполагаемом национальном характере мосарабского феномена. Другие классики и выдающиеся историки, такие как Гонсалес Паленсия[10], сосредоточили свое видение «мосарабского языка» на генезисе уникального культурного сообщества, связанного с его контактами с арабской цивилизацией и его культурной исламизацией.

      Америко Кастро также приписывает «особый» характер мосарабам из-за воздействия на них арабизации и их архаичного римского и готического наследия[11]. И, возвращаясь в прошлое, но с той же точки зрения, Томас Глик[12] ввел концепцию аккультурации, чтобы приписать моcарабам роль носителей исламских культурных элементов. Урвой[13] представил различные значения этого термина в отношении трех типов сообществ: христиан Aль-Андалуса, членов этой общины, эмигрировавших на север, и «мосарабской» общины Толедо после кастильского завоевания.

      Его классификация была предложена применительно к языку, литургии и искусству. По его мнению, это были бы сами моcарабы, которые оправдали бы свою арабскую принадлежность против доктрины «чистых арабов», отождествления арабов с исламом. Следовательно, в отличие от этимологической интерпретации Симонета, в которой термин «моcарабский» произошел от пассивного слово «муста’араб», для Урвоя он произошел от активного слово «муста’ариба».

      Фонтен[14] и Милле-Жерар[15] высказывались в том же духе, и, со своей стороны, Ханна Кассис[16] предложила использовать оба варианта, которые отражали бы реальность процесса арабизации: термин «муста’ариба» для тех, кто сознательно стремится к арабизации, термин «муста’араб» для тех, кто был невольно арабизирован.

      Хагерти[17] и Кантарино[18] подошли к этому термину с точки зрения своих собственных различий в христианском сообществе

4

anuel GÓMEZ MORENO, Iglesias Mozárabes, arte español de los siglos IX al XI, Centro de Estudios Históricos, Madrid, 1919, p. 1 y ss.

5

Manuel Rincón Álvarez, Mozárabes y mozarabías, Universidad de Salamanca, Salamanca, 2003, p.

6

Juan FERNÁNDEZ VALVERDE (ed.), Roderici Ximenii de Rada. Historia de Rebus Hispanie sive Historia Gothica. Corpvs Christianorvm. Continuatio Mediaeualis, LXXII, Brepols, Turnholt, 1987, p. 107.

7

Pedro Chalmeta, “Mozarab”¸ EI, Brill, Leiden, 1993, vol. VII, pp. 246–249.

8

Ramón MENÉNDEZ PIDAL, Orígenes del español, Espasa-Calpe, Madrid, 1950, pp. 414–430.

9

Isidro DE LAS CAGICAS, Minorías étnico-religiosas de la Edad Media española: los mozárabes, CSIC, Madrid, 1948, y Isidro DE LAS CAGIGAS, «Problemas de minorías y el caso de nuestro medioevo», Hispania, 10 (1950), pp. 506–538.

10

Ángel GONZÁLEZ PALENCIA, Los mozárabes de Toledo en los siglos XII y XIII, Instituto de Valencia de Don Juan, Madrid, 1926–1930, vol. Preliminar, pp. 117–118 y Ángel GONZÁLEZ PALENCIA, Moros y cristianos en la España medieval, CSIC, Madrid, 1945, pp. 201–203.

11

Américo CASTRO, España en su historia. Cristianos, moros y judíos, Editorial Losada, Buenos Aires, 1948.

12

Thomas GLICK, “The Acculturation as an Explanatory Concept in Spanish History”, Comparative Studies in Society and History, 11 (1969), pp. 136–154.

13

Dominique URVOY, “Les Aspects symboliques du vocable ‘Mozarabe’, essai de réinterpretation”, Studia Islamica, 77 (1993), pp. 117–153.

14

Jacques FONTAINE, “Mozarabie Hispanique et Monde Carolingien”, Anuario de Estudios Medievales, 13 (1983), pp. 17–46.

15

Dominique MILLET-GERARD, Chrétiens mozarabes et culture islamique dans l’Espagne des VIII^e-IX^esiècles, Études Augustiniennes, París, 1984.

16

Hanna Kassis, “Arabic-speaking Christians in al-Andalus in an age of turmoil (f fth ing Christians in al-Andalus in an age of turmoil (V–XI century until A.H. 478/A.D. 1085)», Al-Qantara, 15 (1994), pp. 401–450.

17

Miguel José HAGERTY, Los cuervos de San Vicente: escatología mozárabe, Editora Nacional, Madrid, 1978, pp. 34–36.

18

Vicente CANTARINO, Entre monjes y musulmanes. El conficto que fue España, Alhambra, Madrid, 1978, pp. 108–109.