Кредо викканки. Вина и грехи. Мара Вульф

дыбом. В эти дни нападения волков случались довольно часто. Зима затянулась, и стаи уже не могли найти дичь в горах. Поэтому они отважились выйти к человеческим жилищам и утаскивали людей, которые чересчур отдалялись от селений. Я внимательно прислушивалась к приближающимся звукам. Эти пронзительные завывания слишком ярко напоминали о нападении ликанов. Оно до сих пор иногда снилось мне по ночам, и я просыпалась с криками. К тому моменту, как я добралась до развилки, которая вела к хижине, опять усилился снегопад.

      Деревенская травница нашла меня в лесу через две недели после рождения Эстеры. Она выходила меня, и выздоровев, я осталась у нее и помогала, потому что больше идти мне было некуда, как бы ни раздирала меня тоска по дочери. И вот именно я, никогда не отличавшаяся талантом в искусстве врачевания, стала целительницей. Работа не только отвлекала, но и помогала мне почувствовать связь с Кириллом. Так я постепенно примирилась со своим прошлым. В чем бы ни заключался план Великой Богини, который подарил мне ребенка и привел обратно к людям, теперь я была готова его принять. За весну и лето я вновь обрела покой, а потом, прошлой ветреной осенью, по деревне пронеслась болезнь. Бесчисленное множество людей скончалось от лихорадки. Умерла и травница. Незадолго до смерти она взяла с меня обещание дальше заботиться о деревенских жителях. Прежде чем сделать последний вздох, женщина накрыла мою щеку старой мозолистой рукой и сказала:

      – Не отрицай свою магию. Она часть твоей души.

      Затем она закрыла глаза и умерла. После ее смерти я почувствовала себя еще более одинокой, чем раньше, но потом наступила зима и люди из селения как ни в чем не бывало стали пользоваться моими услугами. Тем не менее, несмотря на все мои старания, люди продолжали умирать, как мать и дитя сегодня. Я решительно затянула завязки, плотнее укутавшись в плащ. Еще пара метров, и наконец попаду в тепло. Внезапно чей-то крик о помощи заставил меня замереть и обернуться.

      Ко мне бежал маленький мальчик не старше семи-восьми лет.

      – Помоги нам! – завопил он, схватив меня за руку. – Идем же. – Он потянул меня в противоположном направлении и всхлипнул: – Я не хотел…

      – Что ты делаешь на улице в такую погоду посреди ночи? Это слишком опасно. – Я видела мальчишку раньше, но не знала, как его зовут. – Неужели не слышал волков? Возвращайся домой.

      – Мы хотели проверить ловушки. – Он вывернулся из моей хватки. – Посмотреть, не найдем ли какой-нибудь еды.

      В переводе это означало, что они с друзьями браконьерствовали. Если об этом станет известно охотникам, они накажут ребят, а браконьерство каралось смертью. Хоть я и заковала свое сердце в броню, она все же была не настолько толстой, чтобы бросить детей в беде. Даже человеческих детей, которые будут охотиться на меня, когда вырастут. Выбора нет. Я последовала за мальчиком к небольшому озеру, вдоль берега которого метались еще трое ребят, но на лед выходить не осмеливались. Когда я встала рядом