Аметисты Серафимы Суок. Алина Егорова

около Международной. Вот, мебель присматриваю.

      – А мы на Лиговке живем! – похвасталась Смагина.

      Катя нервно глотнула воздух. Ее так и подмывало сказать: «А мы апартаменты сдаем на канале Грибоедова!»

      Еще живя в Киришах, Катя мечтала о квартире в Петербурге, да не абы какой! Не в плотно заселенном частоколами многоэтажек жилом комплексе на границе с Ленобластью, откуда до центра три дня на собаках, отчего проживание в Петербурге будет лишь номинальным.

      Первое время они с Артёмом именно в таком месте и жили. Жилье должно быть таким, чтобы окна выходили на набережную, а Невский проспект в пешей доступности.

      Нежданно-негаданно все сбылось, но, когда сбылось, оказалось не тем и не таким. Дом с видом на канал Грибоедова, центр, престиж, но дом хорош лишь своим историческим с лепниной фасадом. Парадная обшарпанная с въевшимся специфическим запахом ветхости; двор мрачный, нашпигованный машинами. Второй этаж, балкон над аркой, отчего каждый шаг прохожих откликается звоном в ушах. Эта старинная трехкомнатная квартира с камином и узкими, как бойницы, окнами досталась ее мужу Артёму в наследство. Он вложил в ремонт кучу денег, и какое-то время семья Бобковых проживала на канале Грибоедова. Неутихающий шум дороги давил на нервы. Летом духота от камня и солнца, но при открытых форточках квартира мгновенно наполнялась выхлопными газами. Еще и двор-колодец, усиливающий каждый звук громким эхом. Итогом стал переезд в новостройку на Международной – практически спальный район и муравейник, зато без гула машин.

      «Может, и у Смагиной на Лиговке та еще консервная банка! – Катерина тонко усмехнулась. – Это только звучит пафосно: Лиговский проспект! На том Лиговском один шум трамваев чего стоит, и старые дворы, и запах мазута от железной дороги».

      Квартира на канале Грибоедова теперь называется «апартаменты» и сдается посуточно. Деньги от сдачи поступают Артёму. Его квартира – его доход, Катерина этих денег не видит, так что хвастаться нечем.

      Смагина собралась было поведать еще что-нибудь из своих достижений, но Катя перехватила инициативу:

      – Красивый маникюр.

      – Да, тигриный глаз, – продемонстрировала Марина руку с крупным браслетом. На браслете рекламисто выделялось звено с названием итальянского бренда. – Знаешь, у кого делала? У Рынды!

      – Рынды? – не поняла Быстрова.

      – У Людки Рыдаловой. Она теперь ногти пилит.

      – И не тяп-ляп? – усомнилась Катя. У нее сложилось предубеждение, что двоечница Рыдалова к работе будет относиться так же халатно, как и к учебе.

      – Как видишь. – Смагина еще раз покрасовалась ухоженными руками. – Она, кстати, на Белы Куна живет. Рядом с твоей Международной. Хочешь, телефон скину?

      – Давай, – вяло согласилась Катерина, переваривая информацию.

      Выходит, Рында тоже переехала в Питер. Смагина – понятно. С ее внешностью и замашками она и за океан могла укатить, но Рыдалова?! Как Людке удалось перебраться из Киришей? Мозг как у тушканчика, внешность на большого любителя, родители