Ранчо одиноких сердец. Лайла Сэйдж

случилось с папой? С Уэстом? С Райли?

      Я уже хотела набрать номер брата, когда телефон зазвонил снова. Я тут же взяла трубку.

      – Привет, все хорошо?

      – Это ты скажи мне, Клементина.

      Бр-р-р! Терпеть не могу, когда Густ говорит со мной таким отеческим тоном. Однако он явно никуда не спешил, и в его голосе отчетливо слышалось раздражение. Из чего я сделала вывод, что с родными все в порядке.

      Тогда сам собой возник вопрос: зачем Густ звонил мне восемь раз в субботу в половине восьмого утра?

      – Все отлично. А что?

      – Где ты сейчас? – поинтересовался Густ. Черт, он явно в курсе. Иначе не стал бы спрашивать. – Только не говори, что с Кенни Уайаттом. – Я подавила смех. Он это серьезно? – Я не шучу, Эмми.

      О да, само собой. Именно поэтому его нападки и казались мне чертовски забавными.

      – Во-первых, тебя ничуть не касается, в чьей постели я провела ночь, – усмехнулась я. – И, честно говоря, мне жутко оттого, что ты хочешь знать такие подробности.

      – Мне не нужны подробности. Я просто надеюсь, что ты не спуталась с этим придурком.

      – Расслабься, старший братик. Я спала у Тедди. – В трубке раздался вздох. Отнюдь не облегчения, нет. Густ явно был зол. – Поскольку Кенни вчера вечером не пил, то любезно согласился подвезти нас домой из «Сапога дьявола», – продолжила я. – Что за придурок, да?

      – Ты не хуже меня знаешь, что одним добрым делом грешки не загладить.

      – Почему ты его ненавидишь?

      – Он мне просто не нравится, вот и все.

      – Из-за той истории на выпускном? Забудь уже! С тех пор прошло почти десять лет. И я на девяносто девять процентов уверена, что следующим утром машина Кенни оказалась в кювете по твоей милости. Так что ты уже отомстил.

      – Ты моя младшая сестренка, Эмми. И если кто-то трогает тебя, то значит и меня тоже, – заметил Густ. К своей роли защитника он относился очень серьезно. – Ты слишком великодушна, совсем как мама. И люди могут этим воспользоваться.

      Господи. Было еще слишком рано, и я вчера основательно перебрала, так что для разговоров о покойной маме Густ выбрал не лучший момент.

      – Ты можешь прощать сколько угодно, однако мое дело – не забывать, – закончил он.

      – Господи Иисусе, Август. Еще даже нет восьми утра. Расслабься.

      – Почему ты приехала, Эмми? – поинтересовался Густ, как и всегда, не позволяя мне слишком долго отклоняться от главной темы разговора.

      – Просто взяла небольшой перерыв, – проговорила я. Формально так и было. – Появилась возможность отдохнуть, и я ею воспользовалась. И решила побыть немного дома.

      – Ты здесь надолго? – Похоже, мой ответ пришелся Густу по душе. Ну на данный момент.

      – Пока не знаю. По меньшей мере на несколько недель. – По самым скромным меркам.

      – Отлично. Я позвоню Уэсту и сообщу, что ты приехала.

      – Ладно.

      И суток не прошло, как мое пребывание здесь перестало быть тайной. И все благодаря Люку Бруксу с его болтливым языком.

      – Сегодня утром у Райли на ранчо групповой урок верховой езды. Она закончит около десяти и будет рада