Трое храбрых, пятеро справедливых. Ши Юй-Кунь

доме не любил малыша, кроме Бао Шаня и его жены.

      И вот однажды невестка пришла поздравить свекровь с днем рождения и привела с собой Бао-гуна. Мальчик подбежал к госпоже Чжоу и трижды поклонился, а та невольно улыбнулась и привлекла его к груди.

      – Моему сыну сейчас тоже было бы шесть лет. Но, говорят, едва родившись, он упал на пол и разбился.

      Убедившись, что поблизости никого нет, невестка опустилась на колени.

      – Простите, матушка, это и есть ваш сын! Я его выкормила. Боялась, что у вас не хватит молока. А вам ничего не говорила.

      – Спасибо тебе! – воскликнула госпожа Чжоу. – Ты самая добродетельная женщина во всей Поднебесной! Но где же тогда мой внук?

      – Его выкормила другая женщина, – отвечала невестка.

      Прошло еще два года, а Бао Хай и его жена только и думали, как бы погубить Бао-гуна.

      Оставшись как-то с глазу на глаз с отцом, Бао Хай стал ему нашептывать:

      – У нас в деревне превыше всего ставят трудолюбие и бережливость. Третьему брату скоро девять, пора бы ему и за работу взяться. Отдадим его в помощники к старику Чжоу и его сыну, пусть скотину пасет! Хоть зря болтаться не будет и делу выучится.

      Старик потолковал с женой, и та сразу согласилась.

      Так Бао-гун стал подпаском. Скот обычно пасли на берегу реки возле деревни или у подножия горы Парчовой Ширмы. Однажды, когда мальчик сгонял скотину в стадо, небо вдруг заволокли тучи – надвигалась гроза. Не успел Бао-гун добежать до древнего храма в горной долине, чтобы укрыться там, как хлынул ливень.

      Мальчик присел перед алтарем и вдруг почувствовал, что кто-то его обнял. Оглянулся и увидел девочку.

      «Откуда она взялась? Вся дрожит от страха», – подумал Бао-гун. Ему стало жаль девочку, и он укрыл ее своим халатом. А раскаты грома становились все сильнее, все яростней. Но через каких-то полчаса снова засияло солнце. Вдруг Бао-гун обнаружил, что девочка исчезла. Он вышел из храма, разыскал хозяйского сына Чан-бао, и они погнали стадо домой. По дороге Бао-гун не переставал думать о девочке.

      На краю деревни их встретила Цю-сян – служанка Бао Хая – и протянула Бао-гуну лепешку:

      – Вот, возьмите, молодой господин. Госпожа вам прислала…

      – Поблагодари за меня свою госпожу, – сказал мальчик, но едва поднес лепешку ко рту, как пальцы его сами собой разжались, выпустив лепешку, которую тут же подхватила собака.

      – Гадкая тварь! – рассердился Чан-бао. – Масленую лепешку утащила! Погоди, сейчас отберу у нее!

      – Не надо, – сказал Бао-гун. – Кто станет теперь есть эту лепешку? Давай лучше скотину скорее загоним.

      Только загнали они скотину во двор, как вдруг раздались крики:

      – Беда! Собака издохла!..

      Прибежал хозяин, поглядел на собаку, покачал головой:

      – От яда издохла. Чем ее кормили?

      – Она лепешку схватила, которую молодой господин обронил. Эту лепешку ему Цю-сян принесла от второй госпожи, – объяснил Чан-бао.

      Старик тотчас же смекнул, в чем дело, увел малыша в дом и сказал:

      – Остерегайтесь,