Битвы орлов. Екатерина Глаголева

Европы будут вершить только Франция и Россия, Пруссия – не в счет.

      Бонапарт предложил Александру перебраться в Тильзит: разговаривать на твердой земле гораздо удобнее, чем на колышущемся плоту, где можно получить морскую болезнь, – и для начала пригласил «кузена» отобедать у него завтра.

      В пять часов по обе стороны Дойчештрассе, от ворот до кирхи, выстроились в три шеренги восемьсот французских гвардейцев с прекрасным оркестром; прибытие Александра и Константина возвестили сорок пушечных выстрелов.

      Братья ехали рядом, и хотя в их чертах угадывалось сходство, различие между красивым Александром с кротким взглядом серо-голубых глаз и курносым белобрысым Константином сразу бросалось в глаза.

      – Vous avez une belle garde, colonel! – сказал русский царь французскому полковнику.

      – Et bonne, sire! – довольно дерзко ответил тот.

      – Je le sais.[8]

      Наполеон увел гостей обедать в дом советника Зира, откуда всего десять дней назад выехал Фридрих-Вильгельм.

      После короткого и бурного летнего ливня лошади почетного эскорта оскальзывались на булыжной мостовой, но цесаревич Константин пустил своего коня галопом, демонстрируя мастерство наездника. Его приплюснутое лицо и ловкая посадка в седле напомнили Наполеону о том, чтó ему хотелось увидеть. Александр слегка удивился, но согласился удовлетворить его любопытство. Блестящая компания отправилась на левый берег Немана.

      Для свиты французского императора спешно сколотили трибуну; перед ней с гиканьем и свистом носились на лошадях башкиры, калмыки и татары, свешиваясь с седел до самой земли, показывая разные трюки и стреляя из луков – их стрелы попадали в яблоко со ста шагов. Вот закружилась пестрая карусель из ярко одетых всадников, скакавших по кругу; башкирский есаул бросил в центр лисью шапку – она тотчас стала похожа на свернувшегося в клубок ежа из-за вонзившихся в нее стрел; подхватив ее на лету, есаул подскакал к трибуне, резко осадил лошадь, кинул «ежа» под ноги французам, указал нагайкой на Бонапарта и умчался следом за своими батырами. Генералы опешили, однако Наполеон принял шапку как подарок.

      Тильзит поделили пополам, проведя линию с севера на юг; западную половину отдали русским, туда перешел один батальон Преображенского полка, полуэскадрон кавалергардов, взвод лейб-гусар и отряд лейб-казаков. Александр расположился в двухэтажном доме Хинца на углу Дойчештрассе, напротив кирхи, – на противоположном конце улицы от своего «кузена», а в саду при красивом доме советника Кёллера у мельничного пруда, где Наполеон жил раньше, поставили большие палатки для русских офицеров и дощатые бараки для нижних чинов. Фридрих-Вильгельм предпочел остаться в Пюткупенене, однако каждый день приезжал к Наполеону обедать; великий герцог Бергский и цесаревич Константин сделались неразлучны.

      Солдатам и офицерам с обеих сторон было строжайше приказано вести себя любезно с бывшими врагами, воздерживаясь

8

У вас прекрасная гвардия, полковник! – И отличная, сир! – Я знаю. (франц.)