Нелюбовь. Том 3. Александр Король

вел или как он себя ведет, это у него такие добродетели. Добродетели – это тоже сила, это тоже как «животный инстинкт», только в хорошую сторону. И когда у тебя эти добродетели включены, ты тоже много чего делаешь, только не как грешный человек, много плохого, а много хорошего. И самое интересное, это так необычно, ты этого много хорошего делаешь, и как будто не можешь себя в этом остановить. И это как раз одно из объяснений моих очень странных поступков, к чему всегда придирались мои родственники или друзья, когда говорили: «Саша, зачем ты сделал то, и то, и то, зачем ты этому человеку отдал это или отдал то»? А я беру и говорю: «Я не знаю, как будто через меня какая-то сила, и я понял, что ему надо это дать и все». И я всем всё раздаю. И мне всегда за это давали все, кто у меня в окружении, подзатыльники, вроде: «Саша, завязывай. Люди неблагодарные демоны, а ты зачем-то так делаешь. А тебе ведь никто так не делает». Это очень необычная штука, это и есть добродетели.

      Еще интересно, знаете, мне часто задавали вопросы читатели, и не только читатели, вообще в принципе все, кто меня знает или узнавали обо мне: «Саша, а что ты делаешь, что не теряешь вдохновения? Как? Откуда ты его берешь?» Потом задавали мне вопросы: «Где ты берешь так много энергии? Как ты вообще не устаешь и столько всего делаешь?» Потом меня спрашивали: «Саша, ты столько всего вечно пишешь, у тебя столько написано всего. Когда ты успеваешь писать книжки? А точнее, как ты можешь заставить себя, это же определенный труд, сидеть днями-ночами и писать? Как у тебя не теряется интерес, откуда у тебя эта усидчивость?» Так меня спрашивали. И ладно сейчас, мне исполнилось сейчас 32 года, и я уже мужчина. А представьте, когда мне было 20 лет. Представьте, даже 10 лет назад, 22 года мне было. Молодежь более склонна к искушениям. Ведь ты познаешь мир, хочется всего, хочется везде, хочется чем-то заниматься, развлекаться. И тогда мне чаще задавали вопросы по поводу того, как это странно. Я такой: «Что?» «Ну то, что ты такой молодой, и ты сидишь, книжки пишешь, уже столько лет». Я: «Почему странно?» И человек говорит: «Я бы не смог себя заставить сидеть и писать книжки. Как ты это делаешь?» Конечно, я тогда не знал ни про какие грехи, добродетели, и я говорил: «Наверное, этим я и отличаюсь от людей, что у меня есть какая-то усидчивость, что мне хорошо одному дома сидеть и писать книжки». Я могу спокойно хоть неделю не выходить из дома, и меня не будет искушать то, что за окном крутая погода или какое-то мероприятие, концерт, или куда-то меня позвали. Я могу спокойно сказать «нет» и даже не думать о том, что я куда-то не пошел или не поехал, и спокойно сидеть, писать книжки. А люди все мне рассказывали обратное, что они так не могут. И если бы они хоть куда-нибудь не пошли, у них бы это в голове крутилось, что все где-то там развлекаются, у кого-то день рождения, а они дома сидят. Это тоже, ребята, все связано с грехами и добродетелями. И получается так, что добродетели дают мне эту силу. Получается, благодаря добродетелям, вы можете быть усидчивы, у вас появляется трудолюбие, вам кайфово с самим собой, вы не чувствуете себя каким-то ущербным,