Непорочная. Слава Доронина

Не люблю тех, кто не держит удар. К тому же за свои поступки надо отвечать. Всегда.

      – Тебя кто-то сдал. С кем ты работала?

      – Одна.

      – Плохой ответ, Антонина. Я на дух не переношу ложь.

      Даже имя у диковинки красивое. Ей подходит.

      – Я работала и работаю одна, – упрямо повторяет девчонка.

      Удивительно, но в любой другой ситуации я бы уже бесился и так мило не разговаривал, сейчас же воспринимаю все с долей иронии и интереса. Впервые меня девчонка нагнула, пусть и по чьему-то заказу.

      – Ладно, поехали. Эта обстановка портит мое и без того скверное настроение.

      Год назад сам успел побывать в подобной передряге. Благо деньги и мозги многое решают. Что и произошло с Антониной. Срок в тюрьме мотать она не будет.

      – К… куда? – Смотрит на меня огромными глазищами.

      – Долг отрабатывать.

      – Как?

      – Найдем варианты.

      Телефон в брюках начинает вибрировать. Я отвлекаюсь на него, отвечаю на звонок Дана.

      – Анализы пришли. Все чисто, – отчитывается друг.

      Коган сказал, мне еще минимум две недели восстанавливаться до идеальных показателей.

      – Ты про анализы девчонки? – доходит следом.

      – Да. Результаты на почте. – Богдан сбрасывает вызов.

      Вид у Антонины такой, словно она сейчас грохнется в обморок.

      – Боже… Анализы… Так это для вас…

      Понятно, почему так трясется. И очень даже правильно делает.

      – Я не стану… Я не такая… Не хочу…

      – Здесь хочешь остаться? – на всякий случай уточняю.

      Так-то мы живем в демократическом обществе. Могу предоставить выбор. Только пусть определяется здесь и сейчас. Мне эти качели ни к чему.

      – Деньги за то, что ты выйдешь отсюда, будто ничего не совершала, у следователя забрать не поздно. Документы он новые состряпает. Отмотаешь срок, сколько дадут. У тебя минута.

      Диковинка растерянно хлопает ресницами, шумно дышит.

      – Это манипуляция.

      Я дергаю уголком губ.

      Несмотря на мрачную атмосферу и события, которые предшествовали этому дню, ощущения такие же яркие, как и в баре. Девочка чем-то цепляет, вызывает интерес. Давно подобного не испытывал. Вспоминаю, с каким удовольствием она ела пирожное, двигалась на танцполе. Не высматривала, как голодная чайка, добычу, а просто отдавалась ритмам мелодии, грациозно и чувственно извивалась. У меня тогда на нее встал, и остаток вечера я, как пришибленный, наблюдал за ней. Молодость один раз бывает, а что Антонина в этих стенах увидит? Такой красивой и умной здесь не место.

      – Исправишь то, что натворила, и будешь свободна.

      – Это невозможно сделать, вы же знаете. Как я все верну?

      Кажется, еще чуть-чуть, и она заплачет. Такая уязвимая, что царапается что-то внутри.

      – То есть ты говоришь «нет»? – тем не менее давлю на нее.

      – Для чего столько анализов?

      – Болен я, – почти не обманываю. С головой проблемы тоже ведь считаются? – Поэтому рядом