Звезда КЭЦ. Александр Беляев

который побывал в бесконечных просторах неба. Есть же такие смельчаки! Я ни за что не решился бы полететь на ракете.

      Прибывших встречали радостно, без конца расспрашивали, пожимали руки. Но вот они сели в автомобиль и уехали. Толпа быстро поредела. Огни погасли. Я вдруг почувствовал, как окоченели мои ноги. Меня знобило и поташнивало.

      – Вы совсем посинели, – сжалилась наконец Тоня. – Идемте домой.

      В вестибюле гостиницы меня встретил толстенький лысый человек. Покачав головой, он сказал:

      – А вы плохо переносите, молодой человек, горы.

      – Замерз, – ответил я.

      В уютной столовой мы разговорились с толстеньким человеком, который оказался врачом. Прихлебывая горячий чай, я расспрашивал его, почему их город и прилетевшая ракета называются Кэц.

      – И Звезда также, – отвечал доктор. – Звезда Кэц. Слыхали? В ней-то, собственно, все дело. Она создала этот город. А почему Кэц? Неужто не догадываетесь? Чьей системы был стратоплан, на котором вы сюда летели?

      – Кажется, Циолковского, – ответил я.

      – Кажется… – неодобрительно сказал доктор. – Не кажется, а так оно и есть. Ракета, которую вы видели, тоже по его плану сделана, и Звезда тоже. Вот почему и Кэц: Константин Эдуардович Циолковский. Понятно?

      – Понятно, – ответил я. – А что это за Звезда Кэц?

      – Искусственный спутник Земли. Надземная станция-лаборатория и ракетодром для ракет дальнего межпланетного сообщения.

      IV. Неудавшаяся погоня

      Уже давно я не спал так крепко, как в эту ночь. И проспал бы до двенадцати дня, если бы Тоня не разбудила меня в шесть утра.

      – Скорее на улицу, – сказала она. – Сейчас рабочие и служащие пойдут на работу.

      И снова я с утра пораньше взялся за свою роль сыщика.

      – А не лучше ли нам через справочное бюро узнать, проживает ли здесь Палей?

      – Наивный вопрос, – ответила Тоня. – Я еще из Ленинграда справлялась об этом…

      Мы шли по монолитной мостовой. Солнце уже поднималось над горами, но меня знобило, и дышать по-прежнему было трудно. Ледники нестерпимо блестели.

      Показался небольшой садик – плод работы местных садоводов над акклиматизацией растений. До постройки города Кэц здесь, на высоте нескольких тысяч метров, не произрастало никакой зелени, никаких растений, никаких злаков.

      Ходьба утомила меня. Я предложил посидеть. Тоня согласилась.

      Мимо нас двигался людской поток. Люди громко разговаривали, смеялись – словом, чувствовали себя вполне нормально.

      – Это он! – крикнул я.

      Тоня вскочила, схватила меня за руку, и мы со всех ног пустились догонять машину. Машина мчалась по прямому, как стрела, проспекту, который вел на ракетодром.

      Бежать было трудно. Я задыхался. Меня мучила тошнота. Кружилась голова, ноги и руки дрожали. На этот раз и Тоня чувствовала себя плохо, но упорно продолжала бежать.

      Так мы бежали минут десять. Автомобиль с чернобородым еще виднелся впереди.