Корпорация Лемнискату. И каждый день за веком век. Наталья Косухина

границы дозволенного. Так что можешь быть спокоен, я вспомню про свое происхождение и воспользуюсь этим для встречи с императором, чтобы оградить себя от тебя. И я добьюсь своего, можешь мне поверить, – цедила я слова.

      – Настя… – Фордайс подошел ко мне и протянул руку, но я отбросила ее.

      – Что же касается денег, то встретимся в суде. С тобой свяжется мой адвокат.

      Развернувшись и не обращая внимания на окрик, я направилась прочь из офиса корпорации.

      «Ненавижу, как же я его ненавижу!» – кричала я про себя, сжимая кулаки.

      Сев на мотоцикл, я поехала за город, на трассу, где мы с ребятами обычно катались. В голове проносились обрывки разговора с творцом, немногие воспоминания об отце, что сохранились. Скорость все увеличивалась, и мысли мелькали все быстрее и быстрее.

      Гибель отца… Фордайс, который пришел сообщить об этом… Его слова сегодня…

      Не вписавшись в поворот, я резко ударила по тормозам, но было поздно: мотоцикл, упав на землю, начал вращаться, а затем влетел в бетонную стену.

      Боль пронзила все тело. Я даже слышала, как ломается позвоночник. После этого свет померк и сознание уплыло в небытие.

      Вот и все.

      В себя я приходила медленно, тело продолжало болеть, хотя и не так сильно, как при аварии. Открыв глаза, я посмотрела по сторонам. Кругом была темнота. Судя по всему, сейчас глубокая ночь. Сколько я так пролежала? Двенадцать часов? Больше суток?

      Встав и стараясь не обращать внимания на боль, я с удивлением осознала, что у меня даже ничего не сломано. Как такое возможно?

      Бросив взгляд на искореженный мотоцикл, я похромала в сторону дороги. В кармане были деньги, и если повезет, то я встречу попутку, которая довезет меня до города.

* * *

      Выйдя из машины и расплатившись с водителем, я поковыляла к своему подъезду и тут увидела бледного Фордайса и еще двоих мужчин, которые с ужасом в глазах рассматривали меня.

      – Настя, где ты была?! От тебя больше суток не было вестей. Ни родители, ни бабушка ничего не знают. И что произошло? – обеспокоенно спросил творец, следуя за мной.

      Я, проигнорировав все вопросы, зашла в подъезд и, взявшись за перила, начала подниматься по лестнице. Сильные мужские руки подхватили меня и понесли наверх. От творца исходил аромат дорогого одеколона и сигарет.

      – Ты куришь? – не сдержавшись, спросила я.

      Голова работала плохо.

      – Нет. Но пока тебя не было, я такого страха натерпелся, все передумал. Может, я и был неправ, перегнув палку, но если мы…

      – Никаких «мы», – отрезала я, скатываясь с рук и доставая ключи.

      – Пригласишь войти?

      – Нет.

      – Настя, не глупи. Ты еле держишься на ногах. Тебе требуется помощь.

      – Нет.

      – Настя…

      Но я, не слушая, захлопнула дверь.

      Кровать, где моя кровать? Буквально ползком добравшись до нее, я, не раздеваясь, заснула словно убитая.

      Второй раз я пришла в себя, когда часы показывали пять вечера. Долго проспала. Повернув голову,