Пуговка от бывшего мужа. Исцелю любовью. Виктория Вишневская

верждаю и целую дочку в щёку. Благодарю за то, что она у меня такая умненькая. – Поэтому есть я. Буду их лечить. А ты пока с бабушкой посидишь. Сходите днём погулять, да?

      Забалтываю её, глажу по плечику. В последнее время Поля нервная, с трудом отпускает меня куда-либо. Возможно, это связано с адаптацией в садике или с тем, что нагрузка у меня выросла и я стала чаще пропадать в клинике. Дочь скучает, и уговаривать её отпустить меня стало тем ещё испытанием. Благо, пока что мои слова про больных животных действуют безотказно.

      – Тя, – хихикает кроха. – Лю ма. Котя не бо-бо.

      И машет мне ручкой, провожая на работу. Я широко улыбаюсь, крепко обнимаю её, чувствуя тепло моего сокровища.

      – Скоро буду.

      – Иди уже, – поторапливает меня бабуля, у которой сердце кровью обливается каждый раз, когда мы прощаемся.

      Я киваю. Поднимаюсь и, потрепав Пуговку по голове, вылетаю из квартиры. Поправляю сумочку на плече и спешу на маршрутку. Ветеринарная клиника находится недалеко от дома, в пятнадцати минутах ходьбы. Но сегодня я снова опаздываю, поэтому шустро добираюсь до нужной остановки, а затем мчу на всех парах на работу.

      – Думала, опоздаешь, – встречает меня на пороге администратор и демонстративно смотрит на наручные часы. – Операционная готова. Лена с Олегом уже там.

      – Сейчас буду, – впопыхах пролетаю приёмную, снимаю джинсовку. Оказываюсь в помещении для персонала, достаю форму и, не стесняясь Вики, нашего администратора, переодеваюсь при ней. – Кто там первый?

      – Собачку экстренно привезли. Некроз лапы. Надо срочно ампутировать. Очередь пока передвинули.

      – Поняла, – говорю уверенно. – Две минуты – и я готова.

      Настраиваюсь на операцию. Переодевшись, тяжело дышу и включаю профессионала, а не маленькую девчонку, что жалеет животных и плачет над каждым. Я должна всех спасти, а для этого необходимо собраться.

      Первая операция проходит успешно. Вторая, третья…

      Скоро обед.

      Снимаю шапочку и выдыхаю.

      Самое сложное закончилось. Дальше – обычные приёмы. Только если не поступит кто-то экстренный…

      – Вероника! – в операционную залетает запыхавшийся администратор. – Не раздевайся! Собаку привезли, её машина сбила минут десять назад. Скулит, орёт. Сейчас сюда доставят.

      Кажется, обеда у меня не будет…

      Через несколько минут в операционную завозят на каталке лабрадора. Эту породу я безумно люблю, поэтому сердце при виде крови на кремовой шерсти сжимается до крохотных размеров.

      Вспоминаю одного весёлого и любвеобильного пса, который встречал меня каждый день из университета… И мы вместе гуляли вечерами, когда его хозяин пропадал на тренировках.

      Взгляд невольно несётся на холку в поисках ошейника. У Джека он всегда был. Причём разных видов, под настроение.

      – Хозяин есть?

      – Да, он в приёмной. Мечется. Ругается.

      Опять кивок – и приступаю к делу. Осматриваю пса, пытаюсь не реагировать на его скулёж и застывшие слёзы в глазах. Первичный осмотр обнадёживает – ничего критичного, жить будет. Однако будут проблемы с лапой – её явно переехали колесом.

      – Рентген сделайте. Если вывих бедра – это к ортопеду, пусть везут на Бульвар, я вправить не смогу.

      Наконец, снимаю перчатки, испачканные в крови. Выкидываю их в мусорный бак и, пока никто не видит, перевожу дыхание. Каждое больное животное высасывает частичку моей души.

      Вроде любимую профессию выбрала, но… как же тяжело изо дня в день видеть братьев наших меньших такими сломленными.

      – Выйдешь к хозяину собаки? Он сказал, что только с врачом говорить будет, – просит ассистент за моей спиной. – У него там вопросов куча, нужна ты.

      – Окей, – не сопротивляюсь, оборачиваясь. Конечно, я жутко вымотана и хочу есть, но работа есть работа.

      – А, ещё вот это ему отдай, – Олег протягивает мне ошейник. С выбитым на нём именем.

      Джек.

      Взгляд снова летит на лабрадора.

      Да нет… Быть того не может.

      – Джек? – повторяю его имя уже вслух. Он тут же откликается на мой голос и слабо виляет хвостом. Всматриваюсь в карие глаза, знакомую мордочку и не могу дышать.

      Да нет, быть того не может!

      Находясь в прострации, чешу пса за ухом, после чего выхожу из операционной. Плетусь к приёмную.

      Это совпадение. Просто похожий лабрадор, которого тоже зовут Джек. Мало ли в Москве кобелей с таким именем? Точно. До хрена. У нас в базе, как минимум, трое таких.

      Увереннее шагаю в коридор, разминаю шею, затекшую после всех операций.

      Не успеваю спросить, чей пёс, как взгляд утыкается в мощную фигуру у стойки администратора. Мужчина высокого роста, крепкого телосложения. Знакомые предплечья, плечи, шея… Коротко стриженный затылок.

      – И? Вы мне толком можете сказать, что с ним? – грубо звучит до боли знакомый голос, пробирающий до самых