Созданная для тебя. Алайна Салах

имели в виду. То, как Хантер закусывал губу, выбрасывая мяч в кольцо, как напрягались его плечи в борьбе за подбор, и то как он слегка хмурил темные брови, пробивая штрафные – все это неожиданно показалось мне дико сексуальным.

      Конечно, спортсмены, музыканты и актеры всегда кажутся нам привлекательнее, чем они есть на самом деле, благодаря своим талантам. Возможно, во мне говорила моя обычная страсть к людям, которые умели что-то делать хорошо? Со мной такое часто случалось. Однажды я наблюдала за помывкой автомобиля своего отца: тощий мальчишка лет шестнадцати так умело орудовал помывочным пистолетом, что к тому времени как автомобиль был чист, я почувствовала, что немного влюбилась в него. Что уж говорить об этом красивом боге баскетбола.

      Мое сердце снова подпрыгнуло от непосредственной близости Хантера: он поравнялся с нашей скамейкой и отдал молниеносный пас под кольцо. Центровой Львов эффектно заколотил мяч сверху, и зал взорвался аплодисментами. Я тоже вскочила похлопать этой великолепной комбинации, и вновь поймала его взгляд. Повернувшись спиной к площадке, он смотрел на меня, не отрываясь.

      – Хантер, мать твою, ты чего творишь. Бегом в защиту! – взревел тренер. Тот стиснул челюсть и поспешил вернуться на поле.

      Мое сердце бешено колотилось, руки вспотели. Да что со мной такое?

      Элайза же, широко раскрыв глаза, посмотрела на меня:

      – Он, что, сейчас на тебя пялился?

      – Не знаю… – пробормотала я, избегая ее взгляда.

      От дальнейших расспросов меня спас звук сирены, известивший об окончании игровой четверти.

      Вторая половина матча выдалась куда более напряженной. Несколько раз команда соперников была близка к тому, чтобы сравнять счет, но, к счастью, им это не удалось. Под наше ликование и недовольный гул фанатов Иллинойса, игра закончилась победой Колумбийского Университета. Игрок под номером двадцать три больше ни разу не взглянул на меня, и от этого мне, почему то, стало немного грустно.

      Мы задержались на своих местах до того, как основной поток болельщиков покинул зал, и тоже двинулись к выходу. Элайза сетовала на то, как ненавидит уезжать с переполненной парковки, а я рассеянно ей кивала, плавая в своих мыслях. На землю меня вернул усиливающийся шум позади, сопровождаемый восторженными возгласами и извинениями. Я обернулась посмотреть, что происходит, и застыла, не в силах пошевелиться. Надо мной возвышался номер двадцать три собственной персоной. Капли пота стекали с его волос, грудь тяжело вздымалась, а в темных глазах полыхало пламя. Он медленно обвел взглядом мое лицо, а затем хрипло произнес:

      – Имя… Как тебя зовут?

      Мое сердце поднялось к горлу, грозясь вырваться наружу, во рту пересохло. Он пошел за мной, чтобы узнать мое имя?

      – Айви… Айви Левин, – просипела я.

      – Я Блейк Хантер, – с нажимом произнес парень, а затем развернулся и ушел.

      Я же осталась стоять как вкопанная, пытаясь привести дыхание в порядок. Несколько парочек вокруг начали шептаться, тут и там раздавались смешки. Выручила