Медвежья злоба. Валерий Кузенков

дед, не волнуйся. У меня желудок медные пятаки переварит. Все будет о’кей. – И, намазав очередной блин сметаной, Саня отправил его в рот.

      – Ну вот, теперь можно и на медведя. – Сашка наконец поднялся. – С полным желудком и на лабазе сидеть спокойнее. А на голодный мысли разные в голову лезут.

      Поблагодарив бабу Дашу за завтрак, мы пошли собираться.

      Взяв ружья и всё необходимое для сооружения лабазов, вышли к овсяным полям, первое из которых было в километре от деревни. Сразу бросились в глаза медвежьи тропы по краю поля. Каждый из нас выбрал для себя место для засидки. Делали небольшие лабазы – всего из нескольких жердей. Лишь бы было на чём сидеть и куда ставить ноги. Потом решили обойти вокруг других полей и посмотреть, куда ещё ходят звери. Обнаружив подходящие места, и там соорудили лабазы. Как учили в институте: пусть медведи к ним привыкнут, и мы в случае неудачи в первые дни попытаем счастья здесь.

      Овёс уже вызрел. На поля кроме медведей выходили и кабаны. По краю поля, которое было ближе к деревне, походили и подняли несколько выводков тетеревов, а когда из-под ног взлетел глухарь, руки так и зачесались. Зарядить бы ружьё дробью да побродить, пострелять боровую дичь. Но нельзя – медведь сейчас для нас главное.

      Обойдя все ближайшие к деревне поля, мы соорудили десять лабазов. Часа в два дня, пообедав, уснули на краю последнего, дальнего от деревни, поля. Проснувшись, пошли на самые лучшие, по нашему мнению, места. Садиться решили недалеко друг от друга. Договорились – до выстрела: лицензия-то одна. Если выстрел, то другие уже не стреляют, пока обстановка не будет выяснена. Если выстрелов не будет – сидеть до темноты. Спустившись с лабаза, каждый должен посветить фонариком, чтобы другой не принял его за медведя.

      Сидеть было неудобно. Через некоторое время стали затекать ноги. Я начал ими шевелить, то опуская, то поднимая. Потом заболела спина. Я стал крутиться на лабазе, ища для неё опору. Берёза, на которой я соорудил лабаз, оказалась жидковатой, прислониться спиной было не к чему. Ко всему прочему дерево качало ветром. И я подумал, что так и свалиться недолго. Темнело довольно быстро. Вот-вот должны были появиться медведи. Я понемногу «усиделся», нашёл точки опоры и понял, что смогу выдержать на лабазе до темноты.

      Но неожиданно со стороны Саши начали доноситься странные звуки. Я долго не мог понять, что же там у него происходит. И когда наступило самое ответственное время, до меня донёсся крик:

      – Я больше не могу терпеть!

      Сашка спрыгнул с лабаза. Ломая сучья и держа в одной руке ружьё, а другой на бегу расстёгивая ремень, он побежал через поле.

      – Ребята, я не могу, простите! Завтра поохотимся. Никуда медведи от нас не уйдут! – орал он уже на другом конце поля. Стало ясно: охота на сегодня закончилась.

      Дед Иван ждал нас на улице.

      – Что, касатики, как медведи? Никак не дотащите? – пошутил он. – А я вам баньку натопил. Венички запарил. Бутылочку достал. Давайте парьтесь – и за стол.

      Мы рассказали, что случилось с Сашкой.

      – Ничего,