Когда погаснет свет. Александр Беляев

на карте. Я видел, как от каждого его прикосновения перемещаются на карте темные пятнышки, а вглядываясь в перископ – как стаи кораблей и густые ряды танков, повинуясь его руке, движутся в разных направлениях. Если бы не этот перископ, то, глядя на Ли, можно было подумать, что он занят игрой в шахматы.

      «В конце концов, эта война не так уж страшна, – подумал я, не высказывая вслух свою мысль, чтобы не помешать Ли. – И, пожалуй, она гуманнее прежних войн. Здесь гибнут не люди, а машины».

      – Но за машинами стоят люди, их жизнь и благополучие.

      Кто это сказал – Ли или я подумал вслух? В ту минуту я сам не мог отдать себе отчета в этом. Я посмотрел на Ли. Лицо его нахмурилось. Он нервно сжал губы и несколько раз нажал на одну и ту же кнопку. Но она, видимо, не действовала. Я посмотрел в перископ и увидел, что на одном участке наши танки стоят как парализованные, а вражеские усиленно истребляют их.

      – Несчастные, они погибли, – тихо сказал Ли.

      – Их погибли тысячи, – ответил я, думая, что Ли говорит о машинах. – Почему же вы жалеете только эти?

      – Погибли не машины, а люди. Те, которые руководили этим участком, – ответил Ли.

      Только впоследствии, разговаривая с Ли, я вполне понял значение происходящих событий. Оказывается, не здесь, не на поле сражения, происходили самые драматические сцены. Главное внимание противников было направлено совсем не сюда. Исход сражения зависел от того, кто первый найдет и поразит наибольшее количество пунктов, откуда люди управляли действиями своих машин и орудий истребления. Найти эти пункты, находящиеся на огромном расстоянии от поля сражения, было нелегко. И все-таки их находили благодаря особым пеленгаторным аппаратам, определявшим направления радиоволн. Один только Ли рискнул поставить свой корабль почти у самого места сражения. Но у него, как я потом узнал, был свой расчет. На месте сражения перекрещивалось столько радиоволн, что выделить излучаемую нашим кораблем радиоволну врагу было особенно трудно.

      Сражение продолжалось, и расчеты Ли оправдывались. Нас не замечали. К утру сражение велось уже с явным перевесом в нашу пользу. Европейцы нащупали и истребили несколько американских руководящих центров, быстро покончив с истребительными машинами на соответствующих участках поля сражения.

      Когда солнце осветило выросшую за ночь гору обломков, Ли, в первый раз за много часов, поднял голову от карты и, улыбаясь, сказал:

      – Победа! Теперь уже явная победа! – И, склонившись вновь над картой, он опять углубился в свое занятие.

      Вдруг карта как-то потускнела.

      – Они нащупывают нас! – тихо проговорил Ли. От этой неприятной новости у меня холодок пробежал по спине.

      – Что же теперь будет? – спросил я. – Уйти незамеченным невозможно. Нас обнаружат и испепелят.

      – Да, положение серьезное. Нам нужно подумать о себе.

      – Что вы думаете предпринять?

      – Попытаюсь провалиться сквозь землю, – улыбаясь даже в этот опасный