Большая книга ужасов – 92. Ксения Левонесова

убивает время.

      – Виталь, тут мне квест предлагают странный, – Миха прервал затянувшуюся на несколько часов тишину.

      – Что там?

      – Не знаю. Говорят, сложность легкая, а награда в три раза больше обычной. Треть твоего долга покроет!

      – Отлично!

      – Но это и правда как-то странно…

      – Еще раз. Квест легкий?

      Я подошел к компу. На экране в привычной, стилизованной под средневековье рамочке написаны условия квеста:

      Торговец Роберт предлагает вам разобраться со странностями, которые творятся в его доме.

      Сложность: легкая.

      Награда: 1000 золотых.

      – Звучит отлично! – сказал я.

      – Звучит, как будто они что-то не договаривают, – отозвался Миха, но все же нажал кнопку «принять задание».

      На карте высветилась отметка, где можно поговорить с Робертом. Это оказался энписи, грустивший возле очередного домика-коробки. Я начал с ним диалог, вписав:

      «Что случилось?»

      «В моем доме поселилось нечто. Сначала появилась небольшая паутинка в углу. На следующий вечер она разрослась на целую стену. А сегодня я едва выбрался оттуда!»

      – Пауки, – поморщился Миха. – Что, захожу?

      Я кивнул. Персонажем по-прежнему управлял друг, я же наблюдал со стороны. Меня от игры уже тошнило, и очень кстати, что она никак не мешала передавать управление другим людям.

      Мой персонаж вошел в дом Роберта. На экране едва можно было что-то разглядеть, будто кто-то понизил яркость до минимума.

      – Есть у тебя факел или что-нибудь такое в инвентаре?

      – Ага, деньги еще на такое тратить. Давай попробуем найти что-нибудь в доме, может, тут какой-то лут есть, – подсказал я, и Миха начала медленно продвигать персонажа по темному экрану.

      Вдруг монитор погас. Компьютер прекратил мерное гудение. Даже звук телевизора с кухни больше не доносился. Друг недоуменно посмотрел на меня. Такая гробовая тишина в доме бывает настолько редко, что я даже щелкнул несколько раз пальцами у уха – все еще слышу? Да, слух не пропал, только источники звуков.

      – Электричество вырубили, что ли? – спросил Миха.

      Я посмотрел в окно. Светло еще, поэтому не видно, горят ли в других квартирах лампы. А вот с нашим окном что-то происходит…

      Поначалу мне показалось, что это маленькое пятнышко. Я провел пальцем по стеклу, но оно не стерлось.

      – Миха, погляди!

      Окно со всех сторон начало обрастать грязью – противной, похожей то ли на черную плесень, то ли на очень плотную паутину. Она переползала от краев к центру, плотной непроглядной пеленой затягивая вид на улицу. Я вновь попытался стереть ее, преодолевая брезгливость, но не смог. Паутина на ощупь оказалась влажной, ворсинистой, похожей на мох. Еще и к рукам липнет, как слизь! Я почувствовал вонь, как в сыром подвале.

      – Виталя, не трогай! Лучше уходить отсюда! – запаниковал Миха, и в этот раз я был с ним согласен. Пора валить!

      Мы рванули к двери, но черная плесневелая паутинка уже и там проникла сквозь