Люби меня до смерти. Эллисон Бреннан

уверенностью и тревогой. У него были красивые кубинские черты лица и обходительные манеры, которые нравились матери Люси, но при этом достаточно открытости и бесшабашности, что прельщало саму мисс Кинкейд. Когда-то она думала, что любит его, но много ли ей известно о любви? Только то, чем любовь не является…

      И Коди Лоренцо не был ее любовью.

      Когда она порвала с ним, ее семья переживала это тяжелее, чем сам парень. Они расстались друзьями, но Люси знала, что Коди мечтает снова быть с ней. Она же этого не хотела.

      – Хорошо ты прижала Прентера, – сказал Коди.

      – Он еще не в тюрьме, – ответила Люси. – Как ты думаешь, получится его посадить? В наше время, похоже, служители закона любят давать людям и второй, и третий, и десятый шанс.

      Лоренцо улыбнулся без тени иронии.

      – Пятьдесят на пятьдесят. Хотя в последние разы нам везло.

      Люси вздохнула:

      – Пятьдесят на пятьдесят… Если при нем найдут ГГБ или другой наркотик, тогда он загремит за решетку наверняка.

      – Надеюсь, найдут. Если он действительно вернулся к своим старым пристрастиям, то и действовать будет проверенным способом. На хранение наркотиков для изнасилований не сможет закрыть глаза даже самый недалекий и добродушный судья. Уж одну ночь в кутузке Прентер точно проведет.

      – Слабое утешение.

      Полицейский остановился, и Люси обернулась, чтобы посмотреть на него. Лоренцо мрачно произнес:

      – Я сделаю все возможное, чтобы он отсидел свои положенные пять лет. Обещаю.

      – Я знаю. – Тут и она нахмурилась, обеспокоенная состоянием своего друга. – Ты в порядке?

      – В порядке. Просто раздражен. Cегодня я расследовал один мерзкий случай домашнего насилия… – Он грустно посмотрел в сторону.

      – Коди?

      Ее бывший покачал головой, давая понять, что не хочет говорить об этом.

      – Помнишь, что ты сказал мне, когда я не могла остановить ту девушку-подростка, рвущуюся встретиться со своим виртуальным парнем? – спросила она.

      В Интернете Люси подружилась с тринадцатилетней девчонкой, хотя политика ФОМД и не поощряла подобные связи. Кинкейд сделала все возможное, чтобы эта девочка не повторила ошибки, совершенные Люси шесть лет назад. Но повлиять на нее не удалось.

      Коди повернулся.

      – Ты сказал, что мы не можем спасти всех, а потому нужно делать то, что в наших силах. И я снова поверила в себя. Разве мы с тобой не выкладываемся по максимуму? И в ФОМД, и в полиции…

      Под его тяжелым взглядом Люси начала чувствовать себя неудобно. Быть может, стоило оставить Коди злым и раздраженным, может, не нужно было пытаться поговорить с ним? Кинкейд не хотела, чтобы парень подумал, будто она хочет возобновления их отношений, а потому просто улыбнулась, сжала на мгновение его руку и пошла дальше, сказав:

      – Опаздываю на встречу с Патриком.

      – А я срежу через Рок-Крик-парк и выйду как раз к дому, – ответил Коди.

      Люси остановилась.

      – Уверен?

      – До «Клайдс» осталось пара кварталов. Я просто хотел убедиться,