Калевала. Эпическая поэма на основе древних карельских и финских народных песен. Сокращенный вариант. Элиас Лённрот

выбиты на камне,

      начертания на скалах —

      не рожден лишь Вяйнямёйнен,

      вековечный песнопевец.

      Вековечный Вяйнямёйнен

      в чреве матери носился,

      тридцать лет скитался в море,

      столько же и зим метался

      по морским просторам ясным,

      по морским волнам туманным.

      Вяйно речь сказал такую,

      вымолвил такое слово:

      «Солнце, месяц, помогите,

      посоветуй, Семизвездье,

      как открыть мне эти двери,

      незнакомые ворота,

      как из гнездышка мне выйти,

      из моей избушки тесной!»

      Раз луна не отпустила,

      солнце путь не указало, —

      сам качнул он двери замка

      цепким пальцем безымянным,

      на ногтях скользнул с порожка,

      из сеней – на четвереньках.

      В море он ничком свалился,

      пять годов лежал он в море,

      пять и шесть годов скитался,

      семь и восемь лет проплавал,

      наконец остановился

      у безвестного мысочка,

      у земли совсем безлесной.

      2

      Рождение Вяйнямёйнена

      ОТ ПОДНЯЛСЯ ВЯЙНЯМЁЙНЕН,

      стал на твердь двумя ногами

      там, на острове средь моря,

      там, на суше без деревьев.

      Думает герой, гадает,

      долго голову ломает:

      «Кто же мне засеет земли,

      семена положит в почву?

      Пеллервойнен, сын поляны,

      Сампса, мальчик малорослый,

      вот кто мне засеет землю,

      семена положит в почву».

      Сампса сеет, засевает

      все поляны, все болота.

      На горах сосняк посеял,

      на холмах посеял ельник,

      вересняк – на суходолах,

      поросль юную – в ложбинах.

      Для берез отвел долины,

      для ольхи – сухие почвы,

      для черемухи – низины,

      для ракит – сырые земли,

      для рябин – места святые,

      почву рыхлую – для ивы,

      твердую – для можжевела,

      для дубравы – берег речки.

      Принялись расти деревья,

      вверх побеги потянулись,

      зацвели макушки елей,

      разрослись верхушки сосен,

      ольхи – на земле сыпучей,

      в долах – заросли черемух,

      можжевел – на почве твердой.

      Ягодники появились,

      травы разные возникли,

      лишь ячмень не прорастает,

      драгоценный злак не всходит.

      Так протенькала синица:

      «Не взойдет ячмень у Осмо,

      Калевы овес не встанет,

      коли почву не расчистишь,

      для пожога лес не свалишь».

      Вековечный Вяйнямёйнен

      попросил сковать секиру,

      вырубил пожог просторный,

      свел красивые деревья.

      Лишь березоньку оставил,

      где бы птицы отдыхали,

      где б кукушка куковала.

      Прилетел орел небесный —

      пересек простор воздушный,

      прилетел