Открытый финал. Андрей Жвалевский

обручальных колец смотрела на них с восхищением. Федор окаменел.

      «Я не буду с ней спорить, – подумал он. – Я ее сейчас задушу».

      А дальше сработал рефлекс. Как только он протянул руку и Ленка машинально на нее оперлась, он раскрутил ее, как в финале пасодобля, и усадил на пол. Ему всегда с трудом давалось это движение, но сейчас он легко ввинтил партнершу в пол. Видимо, Лена так удивилась, что не сопротивлялась. Злость прошла. Цветы Федор поднял с пола и всунул партнерше в руки уже спокойно.

      Потом развернулся и ушел.

      – Живут же люди, – мечтательно сказала продавщица.

* * *

      Довольно долго они шли по прямой. Молча. Федор решил, что дурь из Лениной головы выветрилась. Он подумывал, как уломать ее вернуться домой, – но на очередном перекрестке еле успел поймать партнершу, которая попыталась перейти оживленный проспект на красный.

      – Жить надоело? – строго спросил Федор.

      Лена не ответила, сосредоточенно глядя перед собой. Он помахал у нее перед носом рукой. Не моргнула. Федору стало не по себе.

      – Ле-е-ен, – протянул он, – а поехали домой, а? Нам на тренировку надо…

      По лицу партнерши пробежала то ли гримаса, то ли судорога. Лена с трудом перевела взгляд на Федора и снова замерла.

      – Сейчас пойдем, купим билеты, – Федор говорил медленно и, наверное, слишком громко, потому что партнерша перебила безжизненным голосом:

      – У меня денег нет. Последние на такси для тебя отдала.

      «О! – обрадовался Федор. – Диалог пошел!»

      – Зато у меня есть. Я два билета куплю: мне и тебе. Тебе очень нужно вернуться домой.

      Он говорил, и лицо Лены становилось все более живым. Вот только выражение было какое-то…

      – Что ты ко мне лезешь?! – начала она утробным голосом, который быстро вырос до фальцета. – Я тебя звала?! Что ты ко мне пристал?! Отвали! Ты мне никто! Ненавижу тебя! Гад! Сволочь!

      Она вдруг принялась лупить партнера цветами – и получалось, между прочим, больно. Федор сначала пытался что-то отвечать, ловить ее руки… а потом подумал: «Да пошла она!»

      Крепко схватил запястья Лены и сказал:

      – Сейчас иду к Алине, переодеваюсь в свое – и крутись сама, как хочешь! Истеричка!

      Захотелось еще врезать партнерше по лицу (говорят, при истерике помогает), но Федор передумал, слегка оттолкнул Лену от себя и двинулся к торчащей над переходом букве «М». На душе было легко и противно.

* * *

      Алина встретила его в коротеньком, как жилетка, атласном халатике.

      – А ты один? – хозяйка даже не прятала радости. – Пойдем, я такие тефтели приготовила!

      Федор принюхался и сглотнул слюну. Пахло божественно. Особенно с учетом того, что за сутки он съел только тарелку супа.

      – Да я не голоден… – попытался изобразить необременительность Федор, но Алина его уже тащила на кухню.

      – Мужчина должен хорошо питаться! – убеждала она гостя. – Особенно такой… мускулистый! Тебе же