За речкой шла война…. Николай Прокудин

эхом отозвался Кирпич. – Эта «Чишма» такая дрянь, что… бр-р-р!!! И вообще! Нет ничего лучше, чем наша московская «Кристалл»!

      – «Черноголовка»! – возразил местечковый московский.

      – Что вы понимаете! Ливизовская – самое то! – встряли великопитерские с областной судьбой.

      – Так! – прервал дискуссию в зародыше Димка-художник. – Будем о водке спорить или будем дальше слушать? Нить ведь теряется!

      Вообще-то о водке – пользительней. Но нежданно-негаданно поддержал «душегуб» Большеногин:

      – Я ведь тоже про Забайкалье или про житьё на Дальнем Востоке могу многое рассказать! Но ведь не перебиваю! Каждому свой черёд!

      Черёд, значит… Ну, черёд так черёд.

      (А всё-таки «Кристалл!» – Да ну вас! «Черноголовка»! – Ливиз, плебеи, только Ливиз!)

      Глава 4. Проверяющие

      В гарнизон Никита попал как с корабля на бал. Только-только освоился и нате – итоговая проверка боевой подготовки. Проверка того, к чему Ромашкин ещё не успел приложить ни руки, ни ноги, ни головы. Замполит Бердымурадов пообещал, что если какое-то подразделение провалится на зачётах, снимет офицеров с должностей. Выходит, Никита запросто может пострадать за грехи предшественников. Комбат собрал со всех офицеров деньги на организацию попоек для проверяющих, немного поорал на совещаниях – и началась проверка.

      Ромашкин последнюю ночь перед выходом на полигон провел без сна, переписывая лекции, заново оформляя журналы и тетрадки. Настроение препаршивейшее: куда ни кинь взгляд, всюду «провал». Бердымуратов пригрозил служебным несоответствием, если за две недели Никита не переоборудует Ленкомнату. А как?! Ни материалов, ни средств на закупку, ни писаря, ни художника. К черту! Делай, что должно, и будь, что будет!

      На танкодроме, который был вотчиной третьего батальона, лейтенант оказался впервые и очень удивился увиденной картине. За командной вышкой в тени деревьев стоял сарайчик, в котором хрюкали и визжали свиньи. В закуточке, опутанном сеткой-рабицей, кудахтали куры. У дерева гоготала парочка связанных гусей.

      Славно! Гуси в яблоках ожидают своей участи. Вернее, пока без яблок, яблоки лежали в коробке. Гм! Животноводческая ферма совхоза «Тупик коммунизма имени Алсынбабаева»! Почему тупик? А потому что дальше ехать некуда! Армия, занятая сельским хозяйством и банкетами – это балаган.

      На танкодроме Алсын первым делом поспешил не на командную вышку, а к курятнику. Внимательно пересчитал кур, выпил несколько свежих сырых яиц, преподнесённых ему на тарелке солдатом из обслуги «объекта». Затем комбат потрепал по холкам сытых кабанчиков, потеребил за длинную шею стреноженного гуся. Три собаки, охраняющие стратегический объект, восторженно повизгивали: наконец-то любимый хозяин здесь! Алсын бросил каждой по косточке, погладил, а затем взялся за воспитание солдата-свинаря:

      – Сарай плохо вычищен! Почему коза дает мало молока? Отчего куры плохо несутся, и куда деваются яйца?

      Коза? Есть ещё и коза? Точно, есть. Да не одна, а с козлёночком. Ну и кот рыжий