Танковые асы вермахта. Воспоминания офицеров 35-го танкового полка 1939–1945. Ганс Шойфлер

огнем: дым и гарь, пыль и грязь закрывали нам обзор. Несмотря на это, мы продвигались по улице, поскольку там становились невидимы для противотанковых орудий. Продвигались мы медленно, между очередными разрывами артиллерийских снарядов. Шрапнель дождем била по броне машины; грохот стоял страшный. Неожиданно прямо перед нами разорвался тяжелый снаряд. Нас дернуло в сторону и слегка подбросило, затем танк со скрежетом вновь опустился на гусеницы. Система внутренней связи вышла из строя. Мы сорвали с себя наушники и микрофоны. Лишь радист остался за своим передатчиком, поскольку радиосвязь от взрыва не пострадала. Толчок в бок вновь стал лучшим средством общения. Вокруг нас рушились строения и медленно оседали стены. Балки и обломки каменных стен валились под гусеницы. Казалось, будто мы ползем по этой деревенской улице вечно, тогда как на самом деле это продолжалось всего несколько минут. Под прикрытием одного из домов мы остановились.

      Сориентировавшись, мы поняли, что вышли на противоположный конец Жамблу. Вдалеке мы увидели солнце над Эрнажем.

      В соответствии с радиограммой из дивизии, именно тут оказалась наша боевая цель. Неподалеку проходила железнодорожная линия. Она и стала основой обороны противника, использовавшего все преимущества рельефа местности. Танки по-прежнему стояли перед ней, не в силах найти место для переезда. Мы осмотрели местность, чтобы составить о ней представление. Нам хорошо была видна железнодорожная линия, которая сначала шла по глубокой выемке, а затем по высокой гравиевой насыпи. Мы видели также полого поднимающиеся зеленые поля, над которым стелилась легкая дымка. Наблюдалось также возвышение в 200 метрах за насыпью, на котором одиноким часовым возвышался каменный крест. Где же могли находиться неприятельские противотанковые орудия?

      Мы без проблем приблизились к насыпи и скрылись за ее скатом. За нами последовало еще несколько танков. Затем подошли и другие боевые машины. Командир приказал фельдфебелю Капичке на танке возвращаться за пехотой, которая могла помочь нам отыскать позиции вражеских противотанковых орудий. Противотанковая пушка противника находилась не более чем в 100 метрах от нас, в складках местности, и не позволяла нам перебраться через насыпь. Коричневые пятна на зеленых полях – это, должно быть, пехота. Мы доложили в штаб дивизии о создавшейся здесь обстановке. Вернулся фельдфебель Капичке с первыми пехотинцами. Полковник Брайт коротко доложил лейтенанту пехоты обстановку и обозначил его задачу. После этого пехота занялась подавлением очагов вражеского сопротивления, двигаясь вдоль кювета железнодорожного полотна. Наши танки обеспечивали ей огневое прикрытие. Отважная пехота задала противнику жару. Затем к окопам приблизились наши солдаты. Неожиданно высоко поднялась рука с белым платком. Потом из траншей вылезли французы – человек двадцать или тридцать, – затем еще. Среди них были марокканцы.

      После этого пришло время уничтожить неприятельские