Сайберия. Разрушитель. Владимир Василенко

лавки были опрокинуты, под сапогами хрустели осколки глиняной посуды.

      Кто-то рядом оглушительно ревел, разрывая на себе рубаху, и я с ужасом увидел под тканью бугрящуюся, быстро покрывающуюся густой шерстью плоть.

      Данила, младший из Колывановых! Вместо головы у него уже уродливая, разбухающая на глазах звериная башка, ладони превратились в широкие медвежьи лапы с чёрными когтями…

      Демьян тоже оскалился клыками, глаза его полыхали янтарным светом. Он, обхватив сзади Нестора, пытался удержать того на месте, но тот тоже рвался из стороны в сторону, а лицо его вытягивалось на глазах, превращаясь в звериную морду.

      Орали, кажется, все одновременно – рычали оборотни, отчаянно матерились осокорцы, в углу истошно голосила какая-то женщина – похоже, жена старосты. Её тонкий визг ввинчивался в мозг, будто раскалённая спица. Пахло гарью – кто-то зацепил заслонку на печи, и топка полыхала багровым зевом, с треском выплевывая раскалённые угольки прямо на доски пола.

      Зов накрыл меня снова. Это было похоже на медленную пульсацию или волны прибоя – ментальное давление то резко накатывало, чуть не лишая сознания, то отступало, давая отдышаться, но при этом продолжая тянуть прочь из избы. Причём, если сопротивляться – становится ещё хуже. Я чувствовал себя рыбой, которую подсекли на крючок, и теперь любое движение загоняет острие всё глубже в плоть. Легче всего поддаться силе, тянущей тебя из воды…

      В этот раз очнулся я на полу – не то сам упал, не то сшиб кто-то. По полу тянуло холодом – похоже, дверь наружу распахнута. Окружающие звуки настигли меня с запозданием, зато будто все разом и на повышенной громкости. Снова женский визг, грохот бьющейся посуды, рычание, треск ломающейся древесины. В ноздри вдруг ударил сырой железистый запах крови. Кто-то ранен?

      Во рту тоже был привкус крови – губа оказалась разбита. Перед лицом в считанных сантиметрах мелькнули чьи-то сапоги – прямо надо мной сцепились два незнакомых мужика из осокорцев. Не на шутку сцепились – с мордобоем, укусами и тасканием за волосы. Я рывком вскочил, отпихнул их в сторону, огляделся…

      – Нож! Но-о-ож! Богдан!!

      Крик Дарины прорвался через всеобщий ор, стоящий в избе, лишь каким-то чудом. А может, это я просто умудрился его вычленить, увидев в противоположном углу саму шаманку, забравшуюся на скамью рядом с разрисованной рунами стеной.

      Я вспомнил про последний нож в руке и даже увидел шлейфы эдры, тянущиеся от него к трем углам. Я ринулся к последнему углу, чтобы замкнуть контур. Пришлось пробиваться силой – находящиеся в избе люди превратились в обезумевшую толпу. И что хуже всего – часть этих людей были совсем не люди.

      Данила – а это огромное мохнатое чудовище могло быть только им – как раз рванул мне наперерез, расшвыривая всех на своём пути. Меня тоже чуть не сшиб с ног, но я умудрился отскочить, и оборотень вырвался наружу, заодно чуть не сорвав дверь с петель.

      Меня снова накрыло, и безудержно захотелось последовать его примеру. Ноги сами собой понесли меня к выходу,