Ропот бездны. Лео Витман

солнце распаляло белокаменные улицы, Энки не мог удержаться от побегов из Малого дворца. Ступни его краснели и болели, но он все равно продолжал исследовать покинутые уголки обители. Арата жаловался и безостановочно стенал о своей несчастной судьбе, но всегда был рядом.

      Интересно, чем он занят теперь, вступив во взрослую жизнь? Служит семье? Или дремлет в тенечке при любой возможности?

      – Тебе помочь? – спросил Шархи, заметив неуверенность жреца.

      – Справлюсь.

      – Тебя интересует лекарское искусство?

      – С чего ты взял?

      Шархи в ответ указал на фолианты, которые Энки бережно хранил в своих покоях.

      – Немного, – отозвался жрец и накинул верхнюю бархатную мантию, расшитую изумрудным узором.

      – А теперь разберемся с ал'сорой…

      Шархи достал из кармана небольшую коробочку. Внутри лежали две тонкие кисточки и металлические кюветы с вязкой краской. Высокородный, казалось, ни минуты не сомневался в затее.

      – Сначала скроем настоящую ал'сору, а поверх нее нарисуем новую. Сегодня ночью ты побудешь высокородным…

      Энки похолодел. Он знал о планах Шархи, но, когда дошло до дела, в голове лихорадочно завертелись все за и против. Последний шанс отступить и отказаться от задуманного. С детства им твердили: не дайте украшениям или волосам закрыть лоб, иначе позора не оберетесь, ведь тот, кто намеренно прячет ал'сору, замышляет дурное.

      – Если передумал – так и скажи. Я сам отведу девочку. В страхе перед законами вершителей нет ничего постыдного.

      – Законами Ашу, – поправил его Энки онемевшими губами.

      – Разумеется.

      Страх. Много лет назад Энки дал себе зарок у того проклятого колодца, что страх больше никогда не скует его и не помешает помочь. Энки убрал со лба выбившуюся прядь волос, позволяя нанести краску.

      Шархи работал быстро и уверенно, было очевидно, что он не впервые маскирует ал'сору.

      – Почему ты беспокоишься о девочке? – спросил Энки, желая отвлечься. – Она не твоей крови, но ты подыскал для нее семью.

      – Оправдываю свое прозвище, – криво усмехнулся высокородный.

      – Прозвище?

      – Разве до обители не доходят сплетни из города?..

      Если и доходили, с Энки ими никто не делился.

      – Покровитель безродных – так меня называют. Другие высокородные уверены, что я тянусь к своим, ведь моя мать была рабыней. – Он пожал плечами. – Они считают это прозвище оскорблением, а я ношу его как награду.

      – Рабыней?.. Значит, она чужеземка.

      Чужеземцы редко добирались до Аккоро, а тех, кому все же удавалось ступить на землю Великих Спящих, брали в рабство. Считалось, что они не были детьми Ашу и им не даровали Путь, а потому о них следовало позаботиться – направить, предварительно заковав в цепи.

      – Да. Мама была исследовательницей. Она мечтала нанести на карту весь мир. Несколько поколений ее семьи покоряли море. Увы, кораблю матери не посчастливилось пристать к нашим берегам. – Шархи в последний раз коснулся тонкой кисточкой лба жреца. – Все готово,