Видали мы ваши чудеса!. Ольга Голотвина

а зеленые волосы закручены пучком-шишом. Личико с кулачок, а глаза острые, словно шилья.

      – Человечьим духом пахнет, теплой кровушкой, – проквакала она, усаживаясь под текущими с потолка струйками.

      – То от меня пахнет, – почтительно откликнулась женщина. – Здрава будь, шишига, шишова сестрица.

      – Ишь ты, – удивилась пришелица. – А как же твое имя?

      Гостья ответила без запинки:

      – Имя мое – Гордея, по отцу величают Вышатичной.

      – Смела ты, Гордея Вышатична… – Шишига повторила имя, словно пробуя на вкус. – Смела, да больно проста, доверчива… Что ж, за почтительные речи не задавлю тебя. Заберу к себе. У меня в тине дворец из тростника. Будешь там мне прислуживать.

      – Я бы, шишига-госпожа, за тобой бегом побежала. Да куда же в тину в этаких лапоточках! – Женщина приподняла ногу, покачала ступней на весу. – Они же развалятся! Вот были бы у меня сапожки…

      – Принести сапожки – невелик труд, – снисходительно откликнулась шишига.

      Поползла к двери… но вдруг остановилась. Уселась на прежнее место. Уставилась на гостью глазами-шильцами.

      – Ага! Попрошу я знакомого беса, достанет он сапожки. А ты примеришь и скажешь: малы. Я за другими сапогами беса пошлю. Ты скажешь: эти хороши, да к сарафану не идут. Сапожки красные, а сарафан серый. Пошлю я беса за красным сарафаном. Ты к сарафану расшитый пояс потребуешь, потом – цветастый платок, потом – монисто… Протянешь время до петухов. С петухами я уйду, а тебе останутся наряды.

      Незвана расхохоталась задорно, звонко:

      – Ой, догадлива ты, шишига-хозяюшка!

      – Меня в старые времена этак провела одна девица, – с досадой хмыкнула шишига. И вдруг вскинулась, прислушалась: – Что там, на крыше, зашуршало?

      – Так дождь стучит, – удивилась путница.

      – Нет, вроде бы еще что-то…

      – А ты вскарабкайся да проверь, – безмятежно посоветовала Незвана.

      – Время тянешь до рассвета? – остро глянула на нее шишига.

      – Тяну, – не стала отпираться гостья.

      – Боишься меня, стало быть? – во весь свой губастый лягушачий рот разулыбалась шишига.

      – Ничего не боятся только дураки, а я не дура! – откликнулась женщина, и вдруг весело предложила: – Я смекалистая, ты смекалистая – а давай загадки загадывать! Коли проиграю – пойду к тебе в тростниковый дворец, в тинные покои. А ты что поставишь?

      – Скажу, где горшок с золотом зарыт. Только, чур, мне начинать. Ну-ка, что это такое: брат брата трет, белая кровь течет?

      – При мельнице живешь, про мельницу загадываешь? Жернова и мука. А это что: седые кабаны всё поле облегли?

      – Туман, – блаженно откликнулась шишига. – Люблю туман… А вот эту отгадай. Кто ее ладит – тот ей не рад, а для кого ее ладят – тот о ней и не знает.

      – Ты про домовину-гроб? Кто ее для покойника сколачивает, тот не радуется, а сам покойник про нее не знает…

      – Угадала, – с досадой бросила шишига. – Давай свою.

      – Сами не светят, а без них темно.

      Шишига думала долго,