Драгун. За храбрость!. Андрей Булычев

милая, пошла! – Тимофей дал шенкелей Чайке, и она вошла в реку. Вот и противоположный берег, впереди был только капитан, трубач и пара драгунов из другого взвода. Ещё дальше виднелись фигурки пехотинцев, преследовавших убегавших горцев.

      – Но-о! Но-о! – понукал Чайку Тимофей, и она, выскочив на приличную дорогу, ускорилась. Вот за его спиной уже трубач и пара рядовых драгунов, теперь Гончаров скакал вровень с командиром эскадрона.

      – В сторону! Сшибу! – проревел капитан, и несколько пехотинцев отскочили, освобождая дорогу.

      Выхватив из ножен саблю, Тимофей крутанул её в руке.

      – Э-эх-х! – Клинок рубанул по плечу шарахнувшегося в сторону шекинца. – Э-эх-х! – И с проносом рассёк лохматую шапку вместе с головой второму.

      Большинство горцев разбежались в стороны, но некоторые так и продолжали нестись в сторону аула по дороге. Всех их посекла русская кавалерия. Драгуны и казаки подскочили к аулу, с ходу порубили метавшийся десяток местных с ружьями и понеслись по узким улицам. Всюду хлопали выстрелы, слышались крики и ржание коней. Боевая горячка начала постепенно отпускать, и к двору бека Тимофей подъехал уже с «холодной головой». Двое стоявших у ворот мужчин сняли шапки и, прижав к груди руки, склонили головы. Перед ними на земле лежали их сабли и ружья.

      – Гахраман-бек где?! – проговорил зло драгун, поигрывая клинком в красных разводах.

      – Sahibi yoxdur. İki həftə əvvəl Nuxada xanın yanına getdim[3], – проговорил, испуганно глядя на саблю, горец. – Нуха, Нуха. – И махнул рукой в сторону гор.

      – Говорит, что в Нуху к хану уехал, – пояснил подъехавшему Копорскому Гончаров. – А эти, видать, за хозяйством приглядывают.

      – Открывай. – Подпоручик указал на ворота. – Не боись, если крови наших людей на руках нет, то не тронем. Молодцы, не бросили всё, не убежали, как остальные. Значит, честные воины.

      – Открывай, открывай. – Унтер-офицер показал саблей на ворота. Охранники, как видно, поняли, что от них хотят, и распахнули обе створки.

      – Оружие этих заберите. – Тимофей кивнул Калюкину и заехал вслед за Копорским внутрь двора. Не успели они ещё с подпоручиком спешиться, как к ним подбежали два подростка и взяли под уздцы лошадей. Местные власть уважали, любую, и всегда тонко чувствовали, кто теперь здесь хозяин.

      – Джамаль где? Толмач, толмач Джамаль? – проговорил Тимофей.

      Из дома во двор выбежал пожилой мужчина и, всё время кланяясь, приблизился к русским.

      – Где Джамаль?! – повторил Гончаров.

      – Да, господин, сейчас я его позову, – продолжая кланяться, пролепетал тот и убежал.

      – Пошли пока, что ли, сарай наш посмотрим и тюремную яму, – предложил подпоручик.

      – Сми-ирно-о! – послышалось с улицы, и во двор въехала свита во главе с генералом Небольсиным.

      Всадники спешились, и Копорский вскинул ладонь к каске.

      – Ваше превосходительство, командир взвода второго эскадрона Нарвского драгунского полка подпоручик Копорский.

      Стоявший

3

Хозяина нет. Две недели как уехал к хану в Нуху (азерб.).