Соблазнительные изгибы. Меган Брэнди

пока надеваю ботинки, и быстро закручиваю хвост в пучок.

      – Да, он.

      – Неужели миф про тупых спортсменов – это чистая правда? – Бьянка плюхается на диван-кровать, который так и не был сложен с утра, а я присаживаюсь рядом. У меня еще есть время.

      – Вовсе нет.

      – Тогда почему они так отчаянно взывают к тебе, дорогая?

      – Потому что я могу дать то, чего они все хотят, но не могут получить, – подыгрываю ей, и мы переглядываемся.

      Подруга шевелит бровями, а я постукиваю пальцем по виску.

      – Эх, ты как обычно. – Бьянка возмущенно стонет, подпинывая мою ногу. – Ты как протеиновый белок для спортсменов.

      – Протеин – это и есть белок, – говорю я с тихим смехом и откидываюсь на подушку. – Если честно, у меня никогда не было особых проблем со студентами. Некоторым учеба дается нелегко, и я помогаю подтянуться. Есть и такие, кто хочет удостовериться, что они все делают верно, и им просто нужен взгляд со стороны по выполненным работам. Бывает по-разному, но на каждый мешок яблок всегда найдется одно гнилое.

      – Я встречала Тобиаса пару раз, когда была с Купером. – При упоминании о бывшем она изображает рвотную гримасу. – Но делать выводы рано, нужно больше времени, чтобы разглядеть, что скрыто за его улыбкой. Мы ведь не говорим о том, что самый популярный спортсмен университета – то самое гнилое яблоко?

      С прерывистым вздохом поднимаюсь на ноги и запихиваю ноутбук в сумку. Когда я застегиваю молнию, по комнате разносится сигнал входящего сообщения. Несложно догадаться, от кого оно. Снимаю телефон с зарядки и читаю.

      Студент Т. Круз: Я на месте, малышка-репетитор. Долго тебя ждать?

      Пришлось добавить его имя в список контактов.

      Пытаюсь скрыть свой хмурый вид, когда смотрю на Бьянку.

      – Черт его знает, – запоздало отвечаю ей.

      – Полагаю, – смеется Бьянка, – тебе суждено это выяснить.

      Суждено?

Тобиас

      Вскидываю голову, когда на стол опускается объемистая сумка.

      Мой взгляд скользит по руке, которая никак не отпустит ручки, и я вижу бледнокожую шатенку с взлохмаченными волосами в знакомом мне свитере.

      Девушка садится напротив.

      Будучи человеком терпеливым, жду, что она поздоровается, посмотрит мне в глаза или хоть как-то исполнит принятый ритуал. Но ничего из этого не происходит.

      Зато она старательно вытаскивает из сумки кучу всякого дерьма: ручки, бумаги, блокноты, сраные текстовыделители. Не будем забывать и о разбитом ноутбуке.

      Снова фокусируюсь на девушке, и хотя она по-прежнему ни разу не взглянула на меня, ее щеки окрашивает румянец. Она знает, что я смотрю.

      Ухмыляюсь и усаживаюсь поудобнее.

      Малышка нервничает вполне обоснованно. Эчо сказал, что я выгляжу немного устрашающе, вопреки тому, что «Студенческий вестник» описывает меня как парня с темными волосами и глазами глубже, чем Тихий океан. Как говорит мама, моя улыбка стоила бы миллион долларов, если б не была такой кривой. Она не знает,