Волк 9: Лихие 90-е. Никита Киров

лежал на льду, кряхтя от боли. Рядом с ним расплывалось кровавое пятно, он ранен то ли в бедро, то ли в живот. Но зато наглый боец ухмылялся через силу.

      – Прав ты был, Волк, – простонал он. – Говорил же, что Череп обманет. И Душмана мне тогда не дал замочить. Я бы его… ну ничё-ничё… ещё ничё. Я ему столько подарочков оставил. Найдёт или нет?

      – И вот я про что, братва, – сказал я, глядя на стрелков. – Череп вас тут оставил, а за нами сейчас едет СОБР, остальные. Вам конец. Но если свалите прямо сейчас – я вас не видел, и если что, скажу, что вы не с ним, к делу о терроризме не подошьют. Успеете свалить – вам же лучше. А Черепу уже и не до вас. Его или найдут, или…

      – Кх, – Женя издал хрипящий звук, проведя пальцем левой руки у горла. Сайгу он так и продолжал держать в правой.

      – Вы меня знаете, местные по крайней мере точно, а предлагаю я такое всего один раз, – я оглядел двоих охранников в костюмах. – Ну а вам за такое точно не платят, не рискуйте. Но пушки…

      – Пушки мне, кхе, – Женя хмыкнул. – А то менты шмонать будут всех. Сегодня они все злые. Лучше их не доводить.

      Про это мы не договаривались, но если Женя увидел огнестрельное оружие, то уже скоро скоро будет в одном из его тайников. Он как хомяк, тащил себе всё, несмотря на все запреты.

      – Только через мостик, – тихо сказал Мишаня. – Только через мост…

      – Куда он поехал? – спросил я.

      – Так там, в сторону Соловьёвска мусора, – один из братков показал рукой. – Через степь если только пойдёт, но там найдут. В обратку только если…

      – Вон он!

      Грязно-белая Нива возвращалась через посёлок. Кажется, Череп решил вернуться на тот берег и уйти по другому маршруту, ну или спрятаться где-то в городе. Думает, что успеет.

      Женя собрался было бежать к джипу, чтобы броситься в погоню, но я схватил его за руку. И вовремя. Не зря Миша так напрягся, и его слова…

      – Подожди! – крикнул я Женьке. – Он сейчас…

      Нива заехала на мост, а потом…

      Взрыв аж отдался где-то в животе, уши заложило, я едва устоял на льду. Женя потянул меня к себе, чтобы прикрыть, но обломки моста до нас не долетали. Даже лёд под нами не треснул.

      Зато покорёженная машина свалилась на лёд и проломила его. Передок уходил в воду, задняя часть поднималась вверх. В сторону отлетело горящее колесо и прокатилось по льду до берега.

      Ещё не смеркалось, но в некоторых окнах посёлка загорелся свет. Залаяли встревоженные собаки, но хозяева на улицу пока не уходили. И правильно делали, раз сначала появилась братва, а потом начались взрывы, лучше не рисковать.

      – Эдик говорил, – Мишаня издал странный звук, одновременно похожий на стон, кашель и смех. – Эдик говорил… типа если на берегу ждать… то враги однажды мимо дохлыми проплывут… хах… сука, проплывут, б**. Какой-то древний философ, е*** его в рот, как то так говорил.

      – А если бы кто другой по мосту проехал? – спросил я, потирая левое ухо. – Или мы сами? Дурак ты, Миша. Хорошо, что лёд крепкий, не пришлось объезжать.

      – Вот