Первые и Вторые. Второй сезон. Корнеслов. Дмитрий Шелег

* *

      В глубоком удобном кресле сидел черноволосый мужчина с отметинами седины на висках. Он выглядел моложаво, но глаза выдавали в нем многое повидавшего человека.

      Мужчина крутил в руках гвоздь «сотку» и раздумывал о чем-то.

      К нему бесшумно подошла стюардесса с небольшим подносом:

      – Тихомир Петрович! С добрым утром.

      Мужчина улыбнулся ей в ответ.

      Стюардесса поставила на небольшой столик заварник, чашку и блюдце с медом:

      – Пожалуйста – отвар костянковского травяного сбора и алтайский мед. Все как вы любите.

      Он с благодарностью кивнул.

      Зная привычки Тихомира Петровича Медведя, уходя тихой поступью по мягчайшему персидскому ковру с высоким ворсом, она мимоходом включила телевизор.

* * *

      Новостной канал Al Jazeera привлекал Тихомира Петровича минимальным присутствием рекламы при максимальном количестве репортажей, записанных вне студии – прямо с места событий. Кроме того, ему было интересно узнавать новости именно на арабском языке.

      Но в этот раз новости были как раз из студии:

      – …Вспышка заболеваемости от неизвестного вируса зафиксирована в Ухане…

      Глаза Тихомира Петровича напряженно прищурились, а руки сами собой закрутили гвоздь в спираль.

      Он нажал на кнопку громкой связи с пилотом:

      – Илья. Запроси посадку в Шанхае. И пусть арендуют вертолет.

* * *

      Когда реактивный двухмоторный Gulfstream G550 лег на крыло и круто развернулся на восток, Тихомир Петрович тихо и медленно сам себе сказал:

      – И снова все повторяется…

      Металл обшивки блеснул на червленом солнце.

      В это время почти никто и предположить не мог, что коронавирусная инфекция COVID-19 примет масштабы пандемии и станет вызовом для всех людей на Земле.

      Только немногие знали, что мир уже никогда не будет прежним.

      А единицы – что это произойдет уже не в первый раз.

      Эпизод 2. Близнецы

      18 июня 1862 года, Великий Новгород

      Тихомир Андреевич Медведь сразу после похорон отца спешно собрался и вместе со своим сыном Петром и его кормилицей Марфой уехал из Москвы.

      В его голове снова и снова крутились последние слова умирающего:

      «…Вези Матрешку на Алтай… Старец будет ждать тебя в Великом Новгороде… Он приведет вас к истинному Хранителю…»

      – Только на той стороне реки семь храмов насчитала, – прошептала Марфа на самое ухо Тихомиру и в очередной раз перекрестилась, с восхищением глядя на высокую колокольню древней монастырской обители.

      Посмотрев на левобережный монастырь, Тихомир задумчиво вспоминал образы, которые ему еще на Валдае объяснял слепой Старец Афанасий:

      – Обитель, обитатель, обитать, обретать, обретение.

* * *

      Они остановились возле уже знакомых ворот у некрашеного палисадника старого трехэтажного бревенчатого терема. Несмотря на частичный новодел, терем с приметной полигональной кладкой фундамента был как белая ворона среди своих соседей – двухэтажных отштукатуренных кирпичных