Тройная зачистка. Сергей Самаров

его бывает слышно ночью, когда кто-то из соседей возвращается поздно. Иногда этот звук даже будит, и долго потом не удается заснуть.

      Неудобства цивилизации... Техногенный фон...

      2

      Старенький «Москвич», к которому уже проблематично найти необходимые запчасти, постоянно стоит во дворе. Нормальные угонщики на такую технику внимания не обращают, и тратить деньги на платную стоянку необязательно. Это единственное преимущество «Москвича» перед всяким другим возможным транспортом. Говорят, даже троллейбусы в депо разграбливают. Воруют цветные металлы. Но на такой «Москвич» никто не позарится. Машина уже основательно изношена, и Басаргин обычно старался не ездить на ней на работу, если не было насущной необходимости мотаться по городу. Сейчас, однако, предпочел собственный транспорт общественному.

      Он отвез Александру до дома, где в полуподвале размещалась мастерская.

      – Саня, – сказал на прощание, – о предложении Костромина пока забудь. Никому ни слова. Это очень серьезное дело. Ни подругам, никому...

      – Мог бы и не предупреждать, – она вздернула нос.

      – Болтовней можешь все сорвать, если...

      И продолжительная пауза.

      – Что «если»?

      – Если я еще соглашусь.

      – Куда же ты денешься! – чуть ли не весело сказала Александра. – Какие сомнения могут быть, господин капитан... Не может быть никаких сомнений!

      – Мне срок на раздумья дали до вечера. Вечером Станислав Сергеевич приедет за ответом.

      – Что же ты сразу не сказал? Я бы никуда не поехала.

      Вот что такое творческая работа. Большое преимущество – возможность ходить в мастерскую, когда вздумается. Иногда, особенно по утрам, когда вставать не очень хотелось, Басаргин даже завидовал жене.

      – Главное, допоздна не задерживайся.

      – Я после обеда приеду. Или ты из управления за мной заезжай. Коньяк купим и торт к чаю.

      – Я заеду, – пообещал он и захлопнул дверцу изнутри. Снаружи эта дверца не закрывалась.

* * *

      Утренний час пик уже прошел. Дороги более-менее проходимы для транспорта. И через сорок минут Басаргин уже поставил «Москвич» на стоянку около управления. Среди сияющих и блестящих лаком машин центра Москвы его развалюха смотрелась индейским вигвамом среди небоскребов Уолл-стрита. Усмехнувшись этим грустным мыслям, капитан прошел к своему подъезду. Дежурный при виде его встал и вышел из своего «аквариума».

      – Привет, Басаргин, – протянул руку, здороваясь. – Ты, говорят, опять отличился?

      – Вынудили.

      – Авторский выстрел?

      – Авторский выстрел.

      – Сколько ты лбов за свою жизнь прострелил?

      – Не считал. Но ты следующий на очереди...

      Он поморщился бестактности этого бодрячка-майора, сложную эвенкийскую фамилию которого всегда забывал. Майор сам происходил из семьи охотников и всегда хвастал своим умением стрелять. Но повторить результаты Басаргина ни на одних стрельбах ему не удавалось.

      Капитан