( Не) мой наследник. Елена Левашова

а ради себя… Как это исполнить, если мысли занимает равнодушный циничный мерзавец? К тому же женатый?

      – Кинотеатр откроется в десять, – произносит Амиран, бросая на меня ласковый, до чертиков мужской взгляд. – Предлагаю позавтракать в кондитерской на Курортном проспекте, а потом махнуть в кино. Никитка, ты любишь сырники?

      – Да. И пиложное шоколадное с олехами.

      – Спасибо, Амиран, – снова шепчу, испытывая искреннюю благодарность.

      – Злата, я хочу стать ближе… Мои намерения серьезные.

      – Хорошо, – улыбаюсь, отводя смущенный взгляд.

      Мы завтракаем в уютной кофейне. Никитушка с удовольствием пьет какао и ест сырники, мы с Амираном завтракаем блинами и кофе. Мне нравится парень – вот, что я скажу… Сердце молчит – не трепыхается в груди, как брошенная на берег рыба, не бьет ребра, но… Симпатия же может перерасти в любовь? Не все же должно быть, как в прошлом? Я ведь с ума сходила по Гончарову… С первой минуты знакомства я не могла возле него дышать. Господи, ну почему мысли заняты им? Даже когда я встречаюсь с другим?

      – Проверь почту, Злата. Может, пришли результаты?

      – А я не смогу этого сделать, Амиран. У меня же кнопочный, ты забыл?

      – Сейчас заедем в магазин и купим тебе смартфон, – деловито произносит он.

      – Я не могу принимать такие подарки, – качаю головой. – Ты и так многое для меня сделал.

      – Да что я сделал-то? Не понимаю, с какими ты встречалась мужчинами? Все это ерунда, Златка, – пожимает Амиран плечами.

      – Погоди, кто-то звонит, – отвлекаюсь на входящий вызов с незнакомого номера. – Да, Никита Мирончук это мой сын. Что? Не понимаю…

      – Что случилось? – взволнованно спрашивает Амиран, касаясь моих ладоней.

      – Не понимаю… Врач говорит про какие-то бласты. И просит срочно приехать в лабораторию и получить направление к гематологу. Мне страшно, Амиран, – нервно сглатываю, косясь на Никитушку. Он испачкал лицо и руки шоколадным пирожным, но выглядит вполне довольным ребенком.

      – Едем, – решительно отвечает Амиран. – Все будет хорошо, слышишь? Я рядом. Поедем к гематологу, уверен, он поможет расшифровать анализ.

      Дорога кажется мне адски долгой. Время тянется, как жвачка. Никитка играет в смартфон Амирана, я мучаюсь неизвестностью. С трудом сдерживаю подступающие слезы и глубоко дышу. Что бы ни случилось, я должна быть сильной. Ради сына, ради себя…

      Нас приглашают в кабинет. Врач разворачивает результат анализа моего сына и сообщает гробовым голосом:

      – Картина крови безрадостная, Злата Леонидовна. В вашей семье были случаи болезней крови?

      – Да. Мой папа в юности болел апластической анемией. Его лечили за рубежом. Но это давно было…

      – Не буду ходить вокруг да около, – вздыхает врач. – Мы сначала не поверили глазам, когда увидели. Сделали повторный анализ, благо кровь в пробирке оставалась. Там везде бласты… Из них формируются клетки крови, в норме у деток их число не превышает один процент, а у Никиты… Их очень много. У вашего мальчика подозрение