Танцы на стеклах. Екатерина Аверина

кареглазка продолжает горько плакать. Ее берет за руку чужой мужчина…

      – Тасенька, нет! Стой же, дочка! Нельзя ходить с чужими! – отчаянно кричу, но мои слова лишь разбиваются о гранит на моей могиле.

      Захлебываясь слезами, я пытаюсь проснуться. Кричу, срывая до хрипоты голос. Меня крепко прижимают к себе чьи-то руки. Целуют теплые губы.

      – Ш-ш-ш. Просыпайся, родная. Это кошмар. Тебе всего лишь снится страшный сон. Просыпайся, – узнаю голос мужа.

      Открываю глаза. Он смотрит обеспокоенно, большими пальцами стирает слезы с моего лица. Сердце так колотится, что дышать больно. Даня приносит мне стакан прохладной воды. Она с трудом просачивается в сдавленное горло.

      – Легче? – Данила снова садится рядом, берет меня за руку.

      – Да, спасибо, – прокашливаюсь и отвечаю ему.

      – Я сейчас быстро перекушу и пойдем погуляем. Ты права. Тебе обязательно нужен свежий воздух.

* * *

      Выходим на улицу. Со мной здороваются соседи. Та самая бабушка Маша приветливо мне улыбается. Язык не поворачивается поздороваться в ответ. Невежливо, знаю, но диссонанс в голове отодвигает все остальное на задний план.

      Даня берет меня за руку, скрещивает наши пальцы в замок и ведет вдоль дома. Выходим на узкую дорожку за местными гаражами, бредем по ней. Оказывается, здесь совсем рядом есть детский сад, а чуть дальше школа. Очень удобный район. Есть магазинчики, детские площадки. Такие места обычно выбирают семьи с детьми, чтобы все было под рукой. Почему здесь мы, если у нас детей нет?

      – Хочешь мороженого? – интересуется муж, поглаживая мою ладонь большим пальцем.

      – Нет, – кручу головой. – Расскажи мне еще что-нибудь о нас, пожалуйста. Что-то значимое, что могло бы подстегнуть память.

      – Да я вроде все рассказал уже, родная, – растерянно жмет плечами.

      – Я работала до аварии?

      – Нет, – качает головой муж. – Наш бизнес хоть и шел с переменным успехом, но я все же в состоянии обеспечить свою любимую женщину и позволить ей не выходить на работу. Тебя уволили, помнишь? Ты очень переживала, что у нас не получается малыш после выкидыша, стала рассеянной и осталась без работы. Но мне это даже нравилось, и сейчас нравится, – улыбается муж и нежно целует меня в щеку, приобнимая за талию.

      Тактильный Даня в своем репертуаре. Пусть, если ему так нравится, я не против, даже на улице это приятно. Льстит. Взрослые вроде уже, а обнимаемся на людях как подростки.

      – Мне приятно, что меня дома ждут любимая жена и вкусный ужин. Ты не уставшая и тебя можно сладко тискать всю ночь. Какой мужик о таком не мечтает?

      И правда… Только вот я помню другое. И эти воспоминания такие же реальные, как моя Тася. Да, меня уволили, но по другой причине, а потом иммунитет дочки окреп, она стала стабильно ходить в детский сад, а я вышла на другую работу. Не такую престижную, как у меня была, сильно проще, но я ее помню. А еще мы ходили с Тасей на подготовительные. Ей ведь в сентябре идти в первый класс. И школа не эта, другая.

      Снова подмена в сознании на фоне стресса?

      Бред какой-то! Я ведь не чувствую себя ни сумасшедшей,