Ты не знаешь о дочери. Елена Безрукова

ничего не понимаю: что случилось, почему он ушел, в чем моя вина и как это можно исправить – меня душит и не даёт жить дальше. Возможно, он хотя бы объяснит мне, в чём я перед ним провинилась, что Рома меня так казнит без шанса сказать и слово, без шанса на помилование. Я не понимаю! И это… очень тяжело.

      – Я знаю, солнышко, – присела Дашка рядом и обняла меня со спины. – Понимаю. Я и сама места бы не находила, попади я в такую ситуацию, как ты. Он поступил очень жестоко. Что бы ни сделала ты, он не должен был вот так уходить. Как будто выкинул тебя как ненужную вещь. Но ведь это не так! Он тебя любит, я же видела, как он тебя в школе добивался, как уговаривал тебя вместе жить, – ты многое значила для него, и ему наверняка тоже больно! Но почему Роме его дурья башка не даёт просто поговорить с тобой, я не могу понять.

      – Я тоже не понимаю, – еле выдавила я из себя, ощущая как собирается новый колючий ком в горле, который в последние дни становится мне привычным, – потому что я всё время плачу. – За что он бросил меня, вот так жестоко? Словно я ничего для него и не значила.

      – Нет, ты точно значила для него много, – вздохнула Суворова, поглаживая меня по спине. – Я тоже не знаю, милая, почему так.

      В ответ я лишь тихо плакала, не понимая, как выбраться из этого тупика. Я так мечтала понять, что же натворила, как исправить всё, как вернуть его. Я готова была валяться в ногах Ромы, только бы он объяснил мне, простил, что бы я ни натворила – я замолю все свои грехи! Я готова была встать на колени, всё что угодно… Но не могла даже дозвониться. И встретить его в дверях университета в день получения диплома и его дня рождения – единственный шанс с ним поговорить.

      Знаю, Даша меня за это осудила бы, но мне всё равно. Я была готова как угодно унижаться, лишь бы понять, что произошло.

      Почему он разбил моё сердце?

      Почему он растоптал мою душу?

      Почему он разбил меня?

      Почему разбил нас?

      Я даже и подумать не могла, что когда-то он поступит со мной вот так, зная, что я совсем одна в этом мире, что я привязалась к нему как к родному человеку, я считала его своей семьёй, а теперь снова осталась одна против всего мира… Так хочется позвонить ему, ощутить поддержку, плечо, осознать, что я не одинока, но… Тот, кто всегда меня поддерживал, теперь играл против меня.

      – Неужели такой гордый? – проворчала Даша. Даже она, несмотря на то, что жутко не любит Рому с самого начала и так и не смогла с ним подружиться, звонила ему тоже, чтобы попытаться вывести его на разговор, с неизвестного номера. Но Рома трубку не взял… – Что же ты такое натворила-то, в его понимании катастрофическое? Повёл себя как глупый пацан – убежал. Надо же было просто открыть рот и высказать свою обиду! Может, всё не так страшно бы оказалось. Индюк гордый… А ты ещё по нему убиваешься!

      – Я люблю его… – говорила я, пока по моим щекам бежали слёзы, падая прямо в суп, который Даша поставила рядом, но к которому я не притронулась. – Я не знаю, как жить без него. Я не умею…

      – Научишься, – сжала она мои плечи. – Не ты первая, не ты последняя, Катюня. Чаще всего мужики – козлы редкостные. Мы