Муж в наказание. Свобода любой ценой. Лена Лорен

сразу же после того, как узнали о подделке документов, но я больше склоняюсь к тому, что в её исчезновении замешан Эмир.

      А что касается Мерьям… Это вообще тёмный лес для меня.

      Как-то раз Эмир обмолвился о том, что семейство Чалык предпочитают оставаться в тени и не распространяться о своих делах в бизнесе, о семьях, но я не думала, что прям настолько всё серьёзно. Имя Мерьям никто не произносит ни в обществе Рифата, ни даже дома. Складывается впечатление, что о её существовании вообще никто не знает, о их общем ребёнке тоже, а если кто и знает, то давно уже не вспоминает. Словно на воспоминания о Мерьям наложено вето.

      Я нахожу это странным, тем не менее как и все не завожу о ней речь.

      С недавних пор Рифат выбрался из тени. Не могу сказать, что именно послужило таким кардинальным переменам в его жизни, но интуиция подсказывает мне, что это также неспроста.

      – Диана, желаешь произнести речь и от себя лично поблагодарить гостей за то, что они пришли поздравить нас? – вырывает меня из мыслей настойчивый голос Рифата.

      Это не предложение. Я различаю чёткий призыв в его словах, отчего мороз распространяется по коже.

      Лгать – его прерогатива. Я под этим всем не подписывалась.

      – Нет, Рифат. Я не уверена, что смогу. Тут же столько народа.

      – Очень зря. Твой турецкий безупречен, – целует меня в волосы, принюхивается.

      – Одно дело общаться с тобой, а другое – на публике. У тебя получится намного лучше. Я рядышком… с то-б-б-бой пос-стою, – сглатываю вязкую слюну, когда вижу, как радужка его глаз вмиг окрашивается зловеще чёрным, вымещая тёплый оттенок зелени.

      Он отводит меня в сторону, пытается в душу заглянуть, думая, что ему это удастся. Не позволю.

      – Диана, а где ты была так долго, позволь узнать?

      – В туалете. Мне было плохо.

      – Теперь тебе стало лучше? – с изрядной долей скептицизма произносит.

      – Да, гораздо лучше.

      Пауза. Она затягивается. Рифат ждёт момента, когда я выдам себя нервным жестом или судорожным вздохом.

      Ждать придётся долго. Я слишком дорожу своей жизнью, чтобы так просто разоблачить себя.

      – Я верю тебе, ангел мой, – награждает меня снисходительной улыбкой. – Но не заставляй меня пожалеть об этом. Об остальном поговорим дома.

      Должно быть, он услышал на мне чужой аромат.

      Чужой… А ведь когда-то я считала его родным… Любимым. С него мой день начинался, на нём и заканчивался. Как же всё изменилось.

      – Не сомневайся во мне! – с полной уверенностью заявляю.

      – Пойду тогда произнесу речь за нас обоих, раз ты отказываешь мне в таком удовольствии, – оставляет невесомый поцелуй на тыльной стороне моей ладони. – Кстати, чуть не забыл! Дома тебя будет ждать сюрприз.

      3. Сюрприз на границе между явью и сном

      Сюрприз.

      В девяносто девяти случаях из ста данное слово вызывает у девушек только приятные ассоциации. Особенно, если учитывать, что сюрприз готовится будущим супругом, который