(с)нежная девочка Зверя. Екатерина Аверина

утро, – губы мужчины расплываются в знакомой мне ещё со вчерашнего вечера улыбке.

      Он подходит очень близко. Я чувствую запах его парфюма и благодарю всех существующих богов, что это не горький цитрус. Иначе и эти туфли я бы, скорее всего, ему испортила. А заодно дорогие чёрные брюки, облегающую футболку и модный пиджак.

      Дышать рядом с ним всё равно некомфортно.

      Руслан сминает мои губы большим пальцем:

      – Мне сегодня утром так не хватало этого ротика.

      Я не знаю, можно ли чувствовать собственную бледность, но мне кажется, я сейчас ощущаю именно её, с налётом неаппетитного зелёного оттенка.

      – И даже не будешь спорить? – усмехается это чудовище. Зверь. В своей голове я буду звать его именно так.

      – Воздержусь, – делаю аккуратный шаг назад.

      – Правильно. Спорить со мной бесполезно. Я умею убеждать в своей правоте. Закажи себе одежду сегодня. Инесса оплатит. Назар вернётся из лицея, даст тебе планшет. Но сильно не обольщайся. Все выходы в сеть контролируются. Сама понимаешь. Дети, – улыбается он. – Вечно лезут туда, куда запрещено.

      – Сколько им? – решаю зацепиться за эту тему, чтоб отвлечь его от себя.

      – Камиле шесть, Назару десять. И сразу предупреждаю: тема их матери закрыта. Никаких вопросов. Ясно?

      – Да.

      Становится вдруг очень жалко этих детей. Такой отец, Инесса и нет мамы. Даже говорить про неё нельзя. Это очень грустно. Но Руслан вряд ли способен такое понять. Зато я опять ощущаю холодное одиночество и пустоту в своей голове. Вдруг я всё же не сирота и у меня где-то есть мама? Очень хочется верить в то, что меня там, в большом мире, кто-то ждёт. Мало ли что сказал Адиль. Верить тому, кто торгует людьми глупо. Но ему я почему-то всё равно верю. Странная…

      По лестнице раздаётся топот ног. А ещё маленькая Ками снова плачет. Да так горько, что у меня сжимается сердце. Инесса несёт её на руках. Девочка сжимает в кулачке сломанную корону.

      Руслан только тяжело вздыхает. Мне хочется дать ему по голове за равнодушие. У него плачет дочь! Её же надо взять на руки, успокоить. Нет, он стоит. Я уже собираюсь сделать это сама. Руслан не даёт, поймав меня за руку.

      – Слушаю, – строго смотрит на сына.

      – Она уронила, а я дверью сломал, когда пытался захлопнуть. Случайно.

      – Ты специально! – громче рыдает Ками, дёрнув ножкой и ударив Инессу по бедру.

      – Стоп! – произносит Руслан, и малышка тут же прекращает истерику. Только крупные слезинки ещё блестят на ресницах.

      Он обходит меня, забирает дочку у Инессы к себе на руки. Я, застыв, смотрю на то, как этот человек вдруг превращается в отца.

      – Я оставлю Инессе деньги, повезёте Назара в школу, зайдёте в магазин и купите новую корону.

      – Какую я захочу? – малышка окончательно успокаивается.

      «Манипуляторша» – одними губами произносит Инесса.

      – Какую захочешь, – легко соглашается Руслан. – Назар, твоя сестра все ещё ждёт извинений, – строго напоминает старшему сыну.

      – Извини