(с)нежная девочка Зверя. Екатерина Аверина

нетерпеливо переступает с ноги на ногу рядом. Кладёт ладонь на предплечье отца. В этом жесте нет ничего необычного. Тактильный контакт ребёнка с родителем. Руслан от него вздрагивает и напрягается. Заметив реакцию отца, Назар аккуратно убирает руку.

      – Я подумаю, – озвучивает решение Грановский.

      – Ну пап, – обиженно.

      – Сказал, подумаю! По цене твоего компа можно купить хорошую машину.

      – Зачем она мне в десять лет? – тон маленького недолюбленного ребёнка напоминает его отца.

      Я даже пытаюсь представить Руслана в таком возрасте. И не могу. Мне кажется, в его глазах и в десять лет был лёд.

      – Ты Камиле корону купил, а мне опять подумаешь…

      Опустив голову, Назар забирает телефон и уходит на своё место.

      – Корона Камилы стоит дешевле.

      – Она ей надоест через два дня! – парирует его сын. – И будет валяться под кроватью. Как всегда!

      – Папа меня просто больше любит, – подливает масла в огонь маленькая вредная принцесса.

      Руслан вдруг внимательно смотрит на меня.

      Что? Что он от меня сейчас хочет? Я должна что-то сделать? А он здесь зачем?

      «Да! Я хреновый отец» – вспоминаю его слова.

      Отставив пустой стакан, встаю и подхожу к Ками. Инесса опять недовольно поджимает губы. Уверена, решение о моём назначении ей не по душе. Здесь я нравлюсь пока только самому Грановскому и, возможно, Вере.

      – Принцесса, – улыбаюсь, присев перед ней на корточки, – зачем ты так с братом? Посмотри, как ему грустно.

      И грустно ему не потому, что папа не купил дорогую железку. Назар потянулся к отцу и не получил отдачи. Только раздражение. Малышке этого не объяснить, да и при Руслане говорить такое точно нельзя.

      – Ну и пусть, – она дует губы, будто это её обидели.

      – Тебе же будет обидно, если брат поступит также? – аккуратно подбираю слова. – Если скажет, что папа тебя не любит, а любит только его.

      – Папа меня любит! Он мне корону купил! С камушками! – она стучит ногами по ножкам своей табуретки.

      – Конечно, любит, – бросаю быстрый взгляд на Руслана. Он продолжает внимательно за мной наблюдать. – Но слышать такое обидно. Правда?

      – Да, – шмыгает носом Камила.

      Улыбаюсь, глажу её по мягким волосикам, поправляю опять съехавшую корону.

      – Иди, обними братика, – помогаю ей слезть с табуретки.

      – Не хочу.

      – Не надо меня обнимать, – фыркает Назар.

      Руслан усмехается, а я не отчаиваюсь. Это же только первые шаги. До этих детей так сложно достучаться.

      – Хорошо. Будем уважать личное пространство. Это тоже важно, – говорю, в том числе и для их отца. – Но извиниться придётся. Ками, просто скажи Назару, что ты не хотела его обидеть. Давай же, – в знак поддержки кладу ладони ей на плечики.

      Насупившись, малышка смотрит на отца, потом на брата и немного подумав, говорит:

      – Назар, папа и тебя любит. Но меня всё равно больше! – топает ножкой, вырывается и убегает.

      Инесса уходит за ней, а Руслан,