Сводные. Стану первым. Екатерина Аверина

презерватив, высовывает язык, рисует по татуировке на стволе, играет с пирсингом, берёт стояк в рот так глубоко, что у меня темнеет в глазах и я кончаю едва ли не в горло. Давится, облизывается, улыбается.

      – Охуительно, детка, – чмокаю её в губы и, хрипло дыша, падаю лицом в подушку.

      Из головы вылетело всё, даже имя той, кто сейчас, не стесняясь, голая усаживается верхом прямо мне на задницу и мягко массирует спину.

      Надо какую-то метку в контактах поставить. Не ошибся. Крутая.

      Мы курим, пьём и трахаемся, пока нас не вырубает друг на друге. В какой-то момент спихиваю её с себя и двигаюсь к краю. Засыпать с кем-то в одной кровати я не очень люблю. Обычно вызываю девушке такси или сваливаю сам, если территория не моя. Сегодня делаю редкое исключение и снова проваливаюсь в сон.

      Поспать бы ещё дали нормально. Вместо будильника у меня звонит телефон. Пытаюсь игнорировать, но в спину толкают, чтобы взял.

      – Да, – отвечаю, не открывая глаз.

      – Ванечка, доброе утро, – бодро приветствует мама. – Ты ещё в кровати, что ли? У тебя университет, – напоминает она.

      – Встал уже, – сажусь, подтянув к паху одеяло.

      Глаза пока всё равно не открываются, тело тянет и слегка ноет, как после захода в спортивный зал. Нормально мы оторвались.

      – Я до Полины дозвониться не могу. У Вас там всё хорошо?

      – До кого? – мозг всё ещё страшно тормозит и протестует при попытке заставить его работать.

      – Ваня…? – обеспокоенно-вопросительно.

      – А-а-а, Полина, точно, – хлопаю себя по лбу. – Да чё ей будет? Пну сейчас, перезвонит.

      – Пожалуйста. И не пропускай семинары и консультации, скоро сессия, – в который раз напоминает мать.

      – Помню я, пом-ню. Пойду будить, перезвонит она тебе, – сбрасываю и поднимаюсь с кровати, снова уронив с себя одеяло.

      Обматываюсь полотенцем, дёргаю свежие трусы с полки и собираюсь в душ, по дороге толкнув в плечо свою сегодняшнюю любовницу.

      – Вставай, мне скоро уехать надо будет.

      Шаркая босыми ступнями, без стука заглядываю в соседнюю спальню. Сводной нет, кровать не застелена, поверх одеяла валяется какая-то тетрадка.

      Пожав плечами, иду искать это недоразумение по квартире. Нахожу на кухне с чашкой чая. Перед ней на блюдце стопка оладий. Выглядит съедобно, но не вау.

      Я долбанутый на вкусе и эстетике еды. Отец говорит, я в этом плане сам в себя пошёл, он не помнит, чтобы кто-то у нас в семье фанател по готовке. Приятно быть уникальным представителем рода.

      Подхожу, стаскиваю один оладушек с тарелки. Полина вздрагивает от неожиданности и вынимает из уха наушник. Глаза красные, вид помятый. Не спала?

      Ну… Я ж не обещал, что жить со мной будет комфортно. Я обещал только присмотреть за этим бесячим созданием.

      Отламываю маленький кусочек от оладушка, закидываю в рот, остальное возвращаю обратно на тарелку.

      – Так себе. В голодный год есть можно. Мать до тебя дозвониться не может, – сообщаю сводной.

      Меня за пояс обнимают женские руки.

      – Вань,