Мой злой Фей. Маргарита Дюжева

жалуюсь, – расслабленно жмет плечами, – я же не весь день. Пару раз в неделю всего хожу.

      – В остальное время? – улыбаюсь, рассматривая его, подмечая детали, которые сначала в глаза не бросались. Самолюбование, самолюбование и еще раз самолюбование. То волосы небрежно поправит, то мышцами ненароком поиграет. Улыбка тщательно отрепетирована, что уж стопроцентное попадание.

      Синтетика! Вот о чем я думала, глядя на него. Синтетика!!!

      Моя улыбка, наполненная щенячьего обожания и восторга, действует на него одурманивающе. Он ведется, окончательно расслабляется, уверовав в свою неотразимость, в том, что я уже у его ног.

      – Так, по мелочам дела всякие, – вальяжно, самоуверенно, нарочито лениво.

      Понятно. Ленивый. Работать не любит. Правильно, когда на работу ходить если перед зеркалом крутится надо, да мышцами играть?

      Продолжаю улыбаться, все еще считая, что по физическим параметрам он мне подходит, но энтузиазм поубавился.

      ***

      – Расскажи, мне так интересно.

      – В общем, мы с друзьями бизнес замутили, – гордо улыбается он,– на ярмарках шашлыки продаем.

      Чего, б***??? А вслух:

      – Да ты что? – голосом полным восхищения.

      Восхищение удалось на пять, потому что он разулыбался еще больше, дескать, да-да, хвали меня детка, я герой.

      – Мы по дешевке мясо покупаем в гипермаркете, жарим шашлыки и продаем в палатке. Народ знаешь, как хватает!

      – Представляю! – побольше восторга в глаза, чтобы не заметил сарказма.

      – Ага, – продолжает бахвалиться, – утром к десяти придем, по-быстрому все распродадим и свободны. Никакого напряга.

      Ах, ты хер ленивый!

      – А если вдруг не продастся, или заболеешь, больничные то не оплачиваются,– осторожно намекаю, что фигней страдает.

      – Ничего, – беззаботно улыбается, и облокотившись на стол, перегибается ко мне, доверительно сообщая, – у меня пенсия есть.

      Твою мать…

      – Какая?– сейчас выяснится, что он инвалид…умственного труда.

      – Бабушкина! – играет бровями, а на меня начинает накатывать дикий смех, но держусь из последних сил, глотаю колкости.

      – Она тебе пенсию присылает? – чинно интересуюсь, уже скептично поглядывая на этого персонажа. Зря я его разговорила. Ой, зря! Вполне бы обошлась без этих милых подробностей.

      – Зачем. Мы вместе живем.

      Все. Больше не могу. Расплываюсь совсем не в восхищенной улыбке, и ласково так спрашиваю:

      – Тебе сколько лет-то? А все в бабушкой живешь? – отпускаю первую шпильку в его адрес.

      Но он просто жмет плечами:

      – А че такого? У нее двушка. Она в маленькой комнате, я – в большой. Удобно. Она убирает, готовит. Никаких проблем. Все друзья мне завидуют.

      Такие же дегенер…бизнесмены, как и он сам?

      – Вдруг тебе захочется девушку привести?

      – Так комната на задвижку запирается, – гордо сообщает, будто это лучшее, что случалось в его жизни

      – Если