Его чёрное сердце. Алиса Ковалевская

внутренняя борьба отразилась на лице. Но здравомыслие пересилило. Склонившись, она взяла подкатившееся к мыску моего ботинка кольцо. Глянула на меня: страх, гнев, ненависть. Да, милая.

      – Ты знаешь, что делать дальше.

      Она медлила. Я ждал. И снова благоразумие взяло верх. Быстрым, недовольным движением она надела кольцо.

      – Это ничего не значит, Амин.

      – Значит. И тебе это известно. С этого дня границы твоих прав устанавливаю я.

      – И какие же у моих прав границы?

      – Их нет.

      – Границ?

      – Прав, Сабина, – ответил я и подошёл к стойке, где меня ждал свежесваренный кофе.

      Перелёт занял меньше, чем дорога от гостиницы до притона. Парням из охраны пришлось хорошенько объяснить, что, если кто откроет рот и начнёт трепать, откуда я забрал Сабину, поплатится. И языком, и яйцами. В прямом смысле. Моя жена отлично затесалась среди шлюх, но знать об этом не должен был никто. Достаточно было того, что это известно мне.

      Когда самолёт приземлился, солнце уже катилось за горы. Я вдохнул знакомый воздух.

      – Простите, небольшая задержка, – Захар показал на два приближающихся джипа. – Не успели буквально на пару минут.

      – Я плачу не за оправдания. Чтобы больше такого не было. Даже если речь идёт о двух минутах.

      Из-под колеса остановившегося ближе джипа вылетело несколько камней. Я сразу же пошёл к машине, Захар с Сабиной позади.

      – Нет! – только я сел на заднее сиденье, она принялась вырываться. – Нет! – с рычанием сквозь зубы. – Её попытки высвободиться выглядели жалко. – Я не поеду! – она упёрлась ладонью в машину. – Нет! – сквозь зубы.

      Чёрные волосы рассыпались по плечам. По оголённым, чёрт возьми, плечам. Новую попытку дать дёру Захар пресёк быстро. Толкнул Сабину в салон, и она, упав рядом, почти дотронулась до меня рукой. На пальце её поблёскивало кольцо.

      – Отпусти меня, Амин, – вдруг попросила она, опираясь на руку. – Сделай вид, что я умерла. Пожалуйста, сделай вид, что меня нет.

      Я подволок её ещё ближе. Склонил голову, разглядывая ровную линию носа, чёрные брови.

      – Если ты умрёшь, то только по-настоящему. И только, когда я разрешу.

      Она сглотнула. Положила ладонь поверх моих пальцев. Я оттолкнул её к Захару. Водитель с вопросом посмотрел в зеркало заднего вида и, поняв, что можно ехать, тронул машину с места. Оба джипа свернули в сторону гор. Коленка Сабины ударилась о моё бедро, когда колесо подпрыгнуло на выступе. Она поспешно сдвинула ноги, и это вызвало у меня усмешку. Может, поставить её раком прямо у капота и трахнуть на глазах у парней? Чтобы не быть голословным. Скольких она обслужила в притоне? Я рассматривал её профиль до тех пор, пока она не повернулась ко мне.

      – То, что я твоя жена, ещё не даёт тебе права распоряжаться моей жизнью, Амин. Мой отец…

      – Твой отец больше ничего не значит, – отрезал я.

      – А кто значит?

      – Я значу. Для тебя я значу всё.

      На её лице мелькнуло пренебрежение. Она попробовала снять кольцо, но наткнулась на мой