Заставлю быть моей. Алиса Ковалевская

твоего ребенка!

      – А ты и есть чудовище, Громов! – выплюнула ему в лицо. – Чудовище! Чудовище, слышишь?!

      – Слышу, – процедил, все так же не выпуская меня, как я ни пыталась вырваться.

      – Оставь нас в покое!

      – А вот этого не будет, – в голосе его зазвучала сталь, которая лишь подогрела мою ярость. Бессильную ярость! Что ему от меня нужно?! – Ты и Яна, вы обе принадлежите мне.

      – Я тебя ненавижу, Громов! – Толкнула его, ударила ещё раз. Даже сквозь одежду чувствовала его так остро, как будто бы прижималась голой кожей. Я думала, что всё забыла. Но нет! Вдыхала запах его одеколона, чувствовала его жесткую хватку и время как будто оборачивалось вспять.

      – А твоя дочь уже меня любит, – криво усмехнулся. В усмешке этой было всё: самоуверенность, чувство превосходства и осознание собственных возможностей. Меня трясло, из груди рвалось рычание, но все, что я могла – с яростью смотреть в его темные глаза. – И ты, Лина, ты тоже меня полюбишь. Вот увидишь, – как и минутой ранее Яне, убрал мне за ухо прядь волос, а после отпустил. – Хватит сопротивляться. Это бессмысленно.