Наследник для жестокого. Елена Безрукова

все равно этого не избежишь, – говорил он. – Никто за тебя долг не отдаст. И только тебе решать, постараюсь ли я быть нежным в твой первый раз. Что ты выбираешь?

      С языка рвались проклятия и оскорбления, но я уже научена горьким опытом, что с ним лучше так себя не вести.

      – Ничего из этого! – ответила я и снова попыталась освободиться.

      Не хочу ощущать его руки и тепло на себе, не хочу чувствовать, как нарастает эрекция, которая уже врезается в мою ягодицу.

      – Так не получится, – сказал Гор мне в шею и стал прокладывать влажную дорожку поцелуев до ключицы, вызывая мурашки по позвоночнику. – Выбирай из того, что назвал я. Нежно или грубо, Ясмин?

      – Я не хочу тебя, – произнесла я тихо, но чётко, опустив ресницы. – Никак.

      Гор сильнее сжал меня в стальных объятиях, почти до боли. Он довольно зло смотрел на меня, пытаясь поймать мой взгляд, но я упорно не поднимала глаз.

      – Тогда я решу сам. У тебя был выбор, ты им не воспользовалась. А я люблю пожестче.

      Мне показалось, что волосы на моей голове в этот момент зашевелились. Но времени и возможности что-то придумать не было. Он просто опрокинул меня на спину на матрас.

      Душу разрывало отчаяние и безумный страх, от которого дышать стало тяжело. От жарких поцелуев сердце стало заходиться. Всё вокруг поплыло, пока в глазах совсем не стало темно.

      – Ясмин. Ясмин!

      Он тряс меня за плечи, но сил открыть глаза не нашлось. Здесь хорошо, тепло, спокойно. Я не хочу возвращаться ТУДА, к НЕМУ.

      Остро пахнущая субстанция заставила меня открыть глаза и чихнуть. Сморщилась. Нашатырь.

      Потрясла головой. Я в обморок упала? Зачем нашатырь?

      – Как меня зовут? – спросил Гор.

      – Твоё имя – Ублюдок, – не удержалась я. – Мне плохо…

      Откинулась обратно на подушку. Всё тело словно свинцом налилось.

      Колючий взгляд на меня. Он скоро научится прожигать во мне дыры одним взглядом. Сильная рука мягко сжала шею. Тёмные глаза оказались ровно надо мной.

      – Ублюдок? Ну-ка, повтори.

      Горло сжали сильнее. Дышать стало ещё тяжелее, и мои глаза стали снова закатываться.

      Мужская рука перестала давить. Видимо, душить ту, которой и так плохо, в его обычное поведение всё же не входит.

      – Мы с тобой ещё поговорим по этому поводу. Ты не усвоила урок, строптивая камикадзе.

      Гор прошёл к двери и приказал своим солдатам, которые всегда ожидали за дверью.

      – Врача. Немедленно.

      ***

      – Дайте руку, – попросила доктор и измерила давление.

      Мы остались с ней вдвоём. Женщина в медицинской униформе и чемоданчиком скорой помощи пришла спустя минут десять после моего обморока.

      – Ничего не понимаю, – нахмурилась она. – Дом такой шикарный, а вы будто истощены. Вас здесь что – в чулане держат? Бледная, словно солнца год не видела.

      Села и вцепилась ледяными пальцами в её руку.

      – Я здесь пленница. Помогите. Меня действительно держали в подвале. Меня похитили. Сообщите в полицию.

      Женщина