Право любить тебя. Екатерина Аверина

не очень.

      Нельзя мне вешать все это на него. Он быстро забудет меня. В его распоряжение много других женщин. Пусть идет к ним, а я буду жить, как и раньше, отвоёвывая для себя свободу по миллиметрику. Вдруг она мне все же пригодится.

      – Привет, – ко мне заходит Равиль. Приехал пораньше. Беспокоится. – Откуда пирожные?

      – Доставка.

      – У тебя денег нет.

      – Было отложено немного. Стало грустно, захотелось сладкого.

      – Чувствуешь себя как? – кладет прохладную ладонь на лоб.

      – Лучше. Только голова немного кружится. Я полежу пять минут и покормлю тебя.

      – Лежи. Я сам справлюсь, – доходит до двери, оглядывается. Взгляд уставший, озадаченный.

      – Да говори уже! – не выдержав затянувшейся паузы, подгоняю брата.

      – Алихан звонил. Завтра будет у нас…

      – В смысле, у нас?! – резко сажусь на кровати, забывая о своем неприятном самочувствии.

      – Мы должны были встретиться в ресторане. Я сказал ему, что ты болеешь. Встречу перенесли домой.

      – Рав… – хнычу. – Ну, пожалуйста, не надо! Не тащи эту гадость сюда!

      – Элина! Сбавь обороты. Что за выражения? – хмурит брови. – Забываешься!

      – Обычные обороты, – ложусь обратно, обнимаю подушку. – Гадость, она и есть гадость, каким бы именем ты ее не назвал! Хоть Алихан, хоть Аристарх!

      Равиль только глаза закатил и быстро отвернулся. А я все равно успела заметить, как уголок его рта дернулся в улыбке. Меня немножечко отпустило.

      Поднимаюсь, иду на кухню и грею для брата еду, пока он занят в своей комнате. Надо расхаживаться, чтобы завтра у меня были силы давать отпор потенциальному родственнику.

      – Элина, я же сказал, лежи, – Рав снова тихо подкрадывается и садится за стол.

      – Мне правда лучше. Устала лежать.

      Подхожу к брату со спины, крепко обнимаю за шею.

      – Все будет нормально, – обещает он. – Только веди себя прилично, я тебя умоляю. И не встревай в разговоры мужчин. Не спорь, не хами, не огрызайся. Это я тебе позволяю показывать свой характер. С ним не надо так делать. Будь умнее. Покорность, Эля, не всегда слабость.

      – Я постараюсь, но если он…

      – Чтобы он не говорил, – останавливает меня Равиль. – Я за тебя отвечаю. И перед Алиханом тоже. Ты поняла меня?

      Молчу.

      – Элина… – давит интонацией и противоречиво мягко сжимает мою ладошку.

      – Покорная, немая, безвольная…

      Рав скидывает с себя мои руки, швыряет в стену вилку, хватается за стакан.

      – Прости, – ловлю его напряженную руку за запястье.

      Разжимает пальцы, стакан с грохотом падает на стол.

      Не хотела злить брата. Правда, не хотела. Заглядываю в его карие глаза. Они сейчас почти черные. Широкая грудь высоко вздымается от тяжелого дыхания. Ноздри вздрагивают. Рав так смотрит на меня, что становится не по себе. Сейчас успокоится. Он вспыльчивый, еще и за меня переживал.

      – Ну прости, – часто моргая, прошу еще раз.

      – Сядь и поешь со мной, раз тебе уже лучше, – командует брат.

      – Как